— Если этот тот самый… — Я нервно облизала пересохшие, потрескавшиеся губы. – То возможно.

— Если же нет, справимся своими силами, — отозвалась Жиаль и, ориентируясь по только ей понятным ориентирам, повела нас дальше в лес.

Мы долго шли, потом на удивление вышли на дорогу. А утром прибились к обозу, выехавшему из Дорема. К счастью, слухи о злополучной магессе до них ещё не дошли, и мы спокойно добрались до Брастенда.

Глава 9

Брастенд встретил нас просторными, шумными улицами, заполненными суетливыми горожанами, и туманом.

Продрогшие, уставшие в пути, мы мечтали об уголке, чтобы передохнуть, согреться, обсохнуть, но, не имея и гроша в кармане, об этом оставалось лишь мечтать.

Мы брели наугад по улице, тянувшейся от каменного моста, и озирались по сторонам, рассматривая четырехэтажные и более высокие дома, украшенные колоннами, лепниной, фигурными слуховыми окошками.

Горожане Брастенда одевались лучше, чем в Сагленде. В сравнении с ними мы, большую часть пути проделавшие своими ножками по грязным трактам, выглядели как нищие. Но в этом имелся единственный плюс – нас не пытались обокрасть.

Город мне понравился. Здесь было где развернуться. Оставалось решить единственный важный вопрос: на что? Надо срочно искать работу.

На людном перекрестке, рядом с рынком, Жиаль приметила женщину-зазывалу, с яркой вывеской на груди и спине.

— Работа! Хорошая работа для тех, кто в поиске места! – громко выкрикивала она. – Разовая и постоянная! Хорошая работа!

Те, кто подходили к ней, платили несколько монет. Она придирчиво оглядывала соискателей, что-то спрашивала и отправляла в небольшой офис, ютившийся в подвальном помещении здания.

Мы остановились, чтобы разузнать, какую работу она предлагала, довольны ли люди, но та, брезгливо оглядев нас, поморщилась и заявила:

— Нет работы. Закончилась.

Да, расцветшие синяки на лице Жиаль, добавляли колориту нашей компании. И все же грубость была обидной. Но, как только мы собрались уйти, ушлая зазывала похлопала пальцами по ладони, намекая на золочение ручки, и заявила:

— Но может появиться.

— Идем, — взяла я замешкавшуюся Жиаль и повела дальше. – Такая запросто оберет, обещая чуда, и подсунет занятую вакансию. И ничего не докажем. Так что будем сами искать.

— Разве так бывает? – усомнился Арт. Его, как единственного «мужчину» в нашем «таборе» и очень ответственного, тяготило положение, в котором мы оказались. И он, как и мать, готов был пойти на любую работу.

— На свете много чего бывает, — ответила я и, пока в поисках какой-нибудь таверны мы шагали по городу, поведала про разные способы мошенничества.

Ничего особенного не рассказывала, только то, что слышала в своей прошлой жизни, с проекцией на нынешнюю. Однако Жиаль и дети находились под впечатлением не только от информации, но и из-за не состыковки моего юного, беспомощного образа в их глазах с моим же "житейским опытом".

— Я всегда любила слушать других, — схитрила я, чтобы объяснить им мою подозрительную осведомленность.

Обходя таверны в поисках работы, нам приходилось вдыхать такие упоительные ароматы еды, что мы едва сдерживали подступавшие слюнки.

Но тяжелее приходилось Жиаль. Оставляя нас на улице, она заходила в заведения и, наступив на гордость, умоляла дать ей хоть какую-нибудь работу. И каждый раз получала отказ за отказом.

Будь Жиаль одна, устроилась бы легко. Арта можно было бы пристроить помогать по хозяйству, Веллу на кухне, хотя бы за кров и еду. Меня тоже взяли бы подавальщицей за смазливую мордашку. А вот с малышом Марти это было настоящей проблемой.

Правда, в каком-то месте нам посоветовали обратиться в трактир «Три бочки» и даже подсказали, как туда дойти, но мы не были уверены, что там нас ждал бы успех.

Увидев фургончик старьевщика, Жиаль остановилась, с грустью посмотрела на ветхое одеяло, согревавшее нас холодными ночами.

— Не надо, — качнул головой Арт, догадавшись о её намерениях.

Мать кивнула головой и понуро побрела вперед.

Настроение становилось всё безрадостнее. Я уже, грешным делом, стала подумывать, как будем искать понимания с местными бездомными, как заметила вывеску с витиеватыми вензелями: «Ломбард».

Проследив за моим взглядом, Жиаль вздохнула:

— Попытаем счастья?

Я кивнула.

— Стойте тут и никуда ни с кем не уходите! – наказали мы Арту и Велле, передали уставшего Марти и стали подниматься по истертым от времени ступеням.

Толкнув тяжелую, добротную дверь, вошли в тесное, душное помещение, в котором не было ничего, кроме стены и окошка, защищенного от посетителей железными прутьями.

Аура безнадежности и отчаяния была здесь столь сильной, что Жиаль обхватила себя от волнения руками, ссутулилась. Так что вести разговор предстояло мне.