— Могу я войти?

Его слова подобны пощечине, возвращающей в реальность.

— Да. Ну конечно, само собой!

Я приоткрываю дверь шире и смотрю, как его черные конверсы переступают порог.

— Хочешь что-нибудь выпить?

— Конечно.

Он сверкает мне яркой белозубой улыбкой, которая освещает наш дом мрака и гибели.

— У тебя есть пиво?

Мои плечи опускаются.

— Нет, извини. Чай, вода или я могу сварить кофе.

— Нет проблем. Вода подойдет.

Нэйт следует за мной к кухонному столу и садится на один из моих стульев… за мой стол… на моей кухне. Соседские девчонки бы позавидовали. Я наливаю два стакана воды и присоединяюсь к нему. Мои руки дрожат, когда я кладу их на стол.

Сине-зеленые глаза Нэйта пристально наблюдают, излучая силу, которой я не чувствовала с тех пор, как моя мать заболела. Я питаюсь этой силой и впитываю ее, как губка.

— Я слышал, твоя мама заболела. Подумал, что зайду, посмотрю, как ты, и проверю, могу ли я чем-нибудь помочь.

Я так теряюсь в его голосе, что на мгновение забываю, что у меня умирающая мать в соседней комнате.

— Нэйт, это очень мило с твоей стороны, но, боюсь, ты ничего не сможешь сделать.

Мое внимание переключается на разноцветный сосновый стол, на поверхности которого нацарапаны годы износа.

Рука Нэйта накрывают мою, тепло поднимается вверх и пробуждает мою мертвую душу. Мой подбородок поднимается в его сторону.

— Что ты собираешься делать, Мэдоу? Где твой отец? Он все еще здесь?

— Нет. Я никогда не видела своего отца. Не знаю, кто он такой. Сомневаюсь, что он вообще знает о моем существовании.

— А что насчет других членов семьи? Тебе есть куда пойти, когда все закончится?

Закончится? Я не хочу думать о том, что закончится.

— Нет. У меня нет семьи. Ну, имею в виду, что у меня есть семья, но я никогда их не встречала. Всегда были только я и моя мама, поэтому действительно не знаю, что буду делать.

— Тебе ведь не придется идти в приемную семью. Я слышал, это ужасно.

Эта мысль вызывает у меня мурашки по спине. Я слышала эти истории, и они меня до смерти пугают.

— Адвокат моей мамы будет бороться за судебное согласие… или что-то в этом роде.

Его глаза сужаются.

— Что это означает?

— Точно не знаю. Думаю, поскольку мне нет восемнадцати, он должен доказать суду, что я могу позаботиться о себе.

— Как ты собираешься заботиться о себе, Мэдоу? Работа и школа — это слишком много для твоего возраста. Я имею в виду, что один только платеж за дом не могут себе позволить большинство подростков. Как ты собираешься зарабатывать деньги?

— За наш дом платят, — объясняю я.

— Правда?

Он смотрит на меня, широко раскрыв глаза.

— Замечательно. А как насчет других ваших счетов за электричество, воду… еду?

На глаза наворачиваются слезы, потому что я не хочу ни о чем думать. Беспокойство Нэйта обосновано, и есть вещи, о которых мне нужно подумать… поговорить. Под нарциссической оболочкой Нэйта Дженкинса скрывается заботливый молодой человек. Кто знал?

— Мама и ее адвокат сказали мне, что со мной все будет в порядке. От ее сбережений и страховки за жизнь должно быть достаточно денег, чтобы я смогла закончить колледж, пока не найду работу и не смогу прокормить себя.

Улыбка на лице Нэйта становится все шире.

— Это замечательно, Мэдоу. Это действительно отличные новости. Дай мне знать, если что-то понадобится. Я здесь ради тебя.

Слезы начинают капать из моих глаз и катиться по щеке.

— Спасибо, Нэйт. Я ценю это больше, чем ты можешь себе представить.

Нэйт отталкивается от стола и подходит, чтобы обнять меня. Некоторые раны моей души заживают одним простым объятием. Жизнь кажется немного более контролируемой, когда я веду его к двери.

Наливаю маме стакан воды и возвращаюсь в ее спальню… в ее тюрьму. Она смотрит на меня, когда я вхожу через дверь.

— Я слышала голоса, с кем ты разговаривала?

— Нэйт, из соседнего дома. Он зашел посмотреть, нужно ли мне что-нибудь. Разве это не мило?

Мое сердце колотится в груди, когда ставлю ее свежую воду на тумбочку.

— Я думала, он уехал в колледж? Чего он на самом деле хочет?

Тон ее голоса охлаждает мое сердце за долю секунды.

Я не могу сказать маме, что он был здесь, потому что ты умираешь. Она знает, но слова все еще застревают у меня в горле.

— Он зашел, чтобы предложить свою помощь, мама. Это все.

Глаза моей матери суровы, когда она продолжает. Я хорошо знаю ее лицо «заткнись и слушай».

— Мэдоу, не увлекайся каким-нибудь мальчишкой из колледжа. Он только разобьет тебе сердце. Когда я уйду, в этом мире будет только один человек, на которого ты можешь рассчитывать… и этот человек — ты, Мэдоу. Пообещай мне, что будешь сосредоточена на школе и своих оценках. Пойдешь в колледж. Меня больше не будет здесь, чтобы защищать или обеспечивать тебя. Тебе нужно научиться заботиться о себе.