Шрифт:
— О чём разговор был? — Карась кивнул в сторону дома.
— Предупредил Сергея о последствиях, если он Любу после свадьбы обидит.
— Предупреждай, не предупреждай, а горбатого только могила исправит, — махнул рукой Руслан. — Не изменится Серёга. Будет налево бегать и пустозвонить, как сейчас делает. Жалко Любку, но она же сама его чуть ли не на аркане под венец тащит.
— Любит, — философски протянул Огарев.
Руслан улыбнулся:
— А у тебя что с личной жизнью? С Ариной Широкой, я так понимаю, ты не захотел вместе быть.
— Арина, увидев меня в пятницу возле магазина, на другую сторону дороги перешла, — ухмыльнулся Леший.
— Обиделась она, и есть за что: ты же её бросил у Вострикова! — Карась положил руку на плечо Тараса. — Может зря обидел?
— Что я ей голову дурить буду, если ничего к ней не испытываю? — оправдался Леший.
Руслан засмеялся:
— Раньше ты другое говорил: стерпится — слюбится. Помнишь?
— Это раньше было, — смутился Тарас.
— До того, как Оксана Веригодская к нам пожаловала, — с пониманием кивнул Руслан.
— До этого, — неохотно согласился Леший.
— Мы вот все пребываем в недоумении на счёт пятнадцатого июня, — пытливо вглядываясь в лицо Тараса, продолжил разговор Руслан. — Народ боится у тебя поинтересоваться: нам в сельсовет на роспись твою приходить или мероприятие отменяется?
Тарас нахмурился и молчал.
— Ты сам пятнадцатого собираешься идти в сельсовет? — не отставал Карась.
Огарев выбросил окурок и тут же закурил новую сигарету.
— Забери заявление. Так правильно будет, — посоветовал Руслан.
— Нет. Пусть Оксана заберёт, — упрямо заявил Тарас.
— Скажи хоть из-за чего у Вас размолвка вышла?
Тарас молчал.
— Не хочешь говорить — не надо, — махнул рукой Карась. — Просто позвони Оксане Владимировной, поговори с ней.
— Смысла в звонке нет, — покачал головой Огарев.
— Я, конечно, понимаю, что противоречие между вами серьёзное, потому что иначе ты бы уже ползал перед Оксаной, но она заявление не забрала, и Потасов говорит, что все выходные Веригодская проводит одна в твоей квартире, а это значит ждёт тебя.
— Ты не понимаешь, Руслан, — в сердцах воскликнул Огарев. — Оксанка такая же, как я: если что-то решила, то не свернёт с намеченного курса. Вот нужен был я ей — она меня привязала к себе так, что внутри всё трещит! Стану ненужен — улетит Пташка от меня без сожаления.
— Ерунду ты говоришь! Не похожа Оксана Владимировна на продуманную стерву! — не поверил услышанному Руслан. — В этой ситуации скорее ты мудаком выглядишь: полтора месяца от неё в лесу прячешься. Даже лампочку в люстре заставил Потасова поменять. Это просто детский сад какой-то! Давай так: прямо сейчас позвони Оксане и поговори с ней.
— Не буду.
— Почему?
— Что я ей скажу? Давно уже всё сказано, — вздохнул Огарев.
— Ладно, пошли выпьем, — сдался Руслан.
— Иди. Я ещё одну выкурю, — Огарев достал из пачки третью сигарету.
— Приходи. Жду тебя, — предупредил именинник, скрываясь в доме.
Тарас зажёг сигарету, вдохнул табачный дым и задумался о своих чувствах к Веригодской:
— Люблю её так, что других вообще не вижу, но она не для меня. Оксана деловая, с амбициями, а какие амбиции здесь, в деревне. Я, дурак, ещё за таблетки разозлился! Она же правильно всё делала. Пташка изначально знала, что временно здесь. Одно не понимаю: почему она заявление не забирает из сельсовета? Почему звонит мне? Зачем на встречу подбивает?
Ответов на эти вопросы у Огарева не было. Он прокручивал в голове ситуацию и так, и эдак. Наконец Леший вздохнул, принимая окончательное решение:
— Не вышло ничего. Не удержу я Оксану здесь. Улетит Пташка. Ну и пусть летит! Жил без неё и дальше проживу.
Он раздражённо швырнул окурок на землю, после чего ушёл в дом.
Глава 36
Сработаемся!
За три дня до окончания учебного года, директор Княжицкой школы вызвала Оксану Веригодскую к себе.
— Так, Оксаночка Владимировна, ты у меня последняя, кто нагрузку на следующий год не подписал, — деловито заявила Щурова вошедшей в кабинет Оксане.
— Давайте подпишу, — Веригодская присела на стул.
— Итак: ставка учителя химии и один факультатив. Подписывай, — Людмила Петровна протянула Оксане документ на подпись.
— Подождите, — остановила её Веригодская. — Мы договорились, что я работаю ещё год воспитателем в интернате.
— Нет, Оксана. У тебя должность учителя химии. Это уже решённый вопрос. Я сведения в РОНО подала, — улыбнулась Щурова.