Он бежал по лесу, как ненормальный, перепрыгивая кочки и небольшие овраги. Кион знал, что ведьма наверняка погонится за ним, а потому принялся петлять между деревьями, все дальше и дальше углубляясь в лес. Паутина продолжала тянуться вверх по его телу, она уже добралась до шеи барда. Еще немного и он рухнет на землю, погрузившись в иллюзии. Быть может, он даже подумает, что сумел сбежать, а на самом деле это просто окажется проявлением магии людоедки.

Не замедляя хода, Кион пробежал между деревьями, одна ветка хлестнула его по лицу, но барда сейчас это вовсе не заботило. Главное было — скрыться от ведьмы, чтобы она потеряла его из виду и даже не знала, в какую сторону он сбежал. Кион пробежал мимо еще нескольких деревьев, потом резко завернул и завалился в кусты, стараясь даже не дышать. Паутина на его теле слегка отступила и Кион понял, что ведьма упустила его. Он осторожно начал пробираться практически вслепую через кусты, стараясь не шуметь. В нескольких метрах от себя он услышал чьи-то легкие шаги и гневное сопение. Ведьма. Она неустанно его преследовала.

Кион затих и ухмыльнулся про себя. Знала бы она, что ее жертва находится буквально у нее под носом. Паутина постепенно сползала с тела барда и тот убедился, что ведьма окончательно его потеряла. Она даже примерно не знала, где он находится, иначе ее паутина уже полностью бы захватила всего Киона, отправив его в сладкие приятные грезы. На секунду барду даже стало любопытно, как бы выглядели иллюзии Сэры, но ему хватило ума не покидать своего укрытия, пока ведьма не отдалилась на достаточное расстояние. Тогда Кион потихоньку выполз из кустов, снял с волос запутавшийся в них листик — это было очень важно, а затем, пригибаясь, направился в противоположную сторону от той, куда ушла людоедка.

Рыжий бард прокрался сквозь деревья и вскоре снова вышел к пещере. Он и сам не понял, как у него это получилось, ему казалось, что он отдаляется от жилища ведьмы, а не наоборот. Кион в растерянности посмотрел в черноту входа в пещеру. И что ему теперь делать? Быть может, у ведьмы в логове есть какая-то карта, которая выведет его из леса? Кион размышлял не долго. Он бросился в черноту пещеры, надеясь на то, что ведьма не вернется домой раньше, чем он закончит с поиском карты. Вряд ли она ожидает, что он вернулся в ее пещеру.

Кион пробежал по тускло освещенному свечами тоннелю и выскочил в комнату ведьмы, где еще недавно они вдвоем так мило пили чай. Рыжий бард принялся обыскивать и без того скудно обставленное помещение, но ничего, похожего на карту, он не нашел. Даже более того, он не нашел ни единой бумаги. Кион выпрямился и выругался в пустоту. Только зря потратил время.

Он развернулся и бросился к выходу. Ничего, без карты Кион тоже сумеет выбраться из леса. По крайней мере, он на это надеялся. Но как только бард вышел из пещеры и сделал буквально два шага прочь от нее, он услышал за спиной хруст ветки, а когда обернулся, то едва не закричал от отчаяния и страха. Людоедка стояла позади него, в ее ярко-голубых глазах зажегся хищнический огонь. Ведьма довольно улыбнулась, этой гримасой буквально припечатав Киона на месте.

— Вот ты где! — радостно воскликнула она.

Паутина, уже практически полностью сошедшая с его тела, вернулась и начала вновь стремительно подниматься вверх. Кион понял, что на этот раз убежать ему не удастся, а вступать в открытый бой против Сэры было явное самоубийство. Кион в панике осмотрелся и увидел под ногами помимо обглоданных костей еще и несколько тяжелых камней. Треснуть бы таким по черепушке ведьмы. Вряд ли она помрет, но Кион надеялся, что она хотя бы потеряет сознание и он тогда сумеет сбежать.

Кион попятился и сделал вид, что запнулся. Он упал на землю и приземлился как раз рядом с одним из камней. Бард незаметно сжал его в ладони, а руку завел за спину, делая вид, что пытается уползти. Сэра с каким-то особым ехидством наблюдала за его потугами. Она начала медленно приближаться к барду и тот замер. К своему стыду, Киону даже не пришлось изображать перед людоедкой страх, он был до чертиков напуган. Но именно этот животный первобытный страх и подгонял его на действия, которые, как надеялся Кион, помогут ему унести отсюда ноги и остаться в живых.

Паутина доползла уже до груди. Еще немного и от барда останутся только воспоминания. Буквально — ведьма будет развлекаться по вечерам, просматривая все, что успел натворить Кион за свою короткую жизнь. Сэра подошла к нему вплотную и бард перестал пытаться уползти. Ведьма присела рядом на корточки и заглянула своей жертве в глаза.

— Не волнуйся ты так. Больно не будет, — ласковым голосом пообещала она, словно бы успокаивала ребенка перед походом к доктору, — Мои иллюзии тебе понравятся.

— Да? И что же в них такого будет? — спросил Кион. Отчасти он тянул время и отчасти ему и правда было любопытно, что там такого могла наколдовать Сэра.

— Это зависит от тебя. Все мои иллюзии подстраиваются под желания жертвы, — ведьма пригнулась чуть ниже и ласково провела рукой по рыжим волосам Киона, — Но еще никто не жаловался.

«Это потому что ты потом съедала их мозги», — подумал Кион. Паутина начала уже покрывать его шею и Сэра, мило улыбнувшись, наклонилась еще ниже, не спуская своих ярких глаз со своей добычи. Кион посильнее сжал камень в руке, выждал момент, а когда паутина начала неприятно ползти по его лицу и Сэра нагнулась еще ниже, предвкушая скорую трапезу, бард набрал в грудь побольше воздуха, резко замахнулся и ударил ведьму тяжелым камнем по голове. Кажется, он попал ей прямо в висок.