За размышлениями о своей теперь уже прошлой жизни в столице бард не заметил, как подошел уже довольно близко к воротам города. К его удивлению, на улице все еще стоял день, хотя Кион думал, что он попадет в город только к вечеру. Впрочем, вычисление расстояний никогда не были его сильной стороной. Да и что уж греха таить, Кион этим никогда и не занимался. В столице ему это было совершенно ни к чему.

Бард поудобнее перехватил мешок в руках, заслонив им чей-то украденный кошель с монетами. Путешественники начали выстраиваться в очередь перед воротами и Кион последовал их примеру. Стражники тщательно осматривали каждого путника, проверяя их сумки или повозки, если таковые имелись. В толпе шепотом начали гадать, для чего такая усиленная проверка и не ищут ли стражники какого-то сбежавшего преступника.

Кион весь похолодел. А что, если король в курсе, что один из пленников сбежал вместо того, чтобы быть съеденным ведьмой-людоедкой? И теперь его разыскивают по всему королевству. Но затем бард слегка расслабился, продолжая потихоньку продвигаться вперед в очереди. Вряд ли король в курсе сбежавшего преступника. Тот стражник, что вел Киона в пещеру к ведьме, наверняка никак с ней не контактировал. Он в прошлый раз так старался поскорее уехать, что даже едва не проткнул Киона мечом. Скорее всего он тоже опасался людоедки, поэтому вряд ли он будет спрашивать у нее, как прошла ее очередная трапеза.

Кион продвинулся в толпе еще немного в сторону ворот. Впереди стражники осматривали вещи тех путников, чей разговор ранее подслушал рыжий бард. Изрядно порывшись в их вещах и не обнаружив ничего подозрительного, стражник лениво махнул рукой в сторону города, пропуская тех болтливых странников.

Вскоре очередь дошла и до самого Киона. Едва только бард приблизился, как страж у ворот поморщился от одного только его вида.

— Нищих нам тут еще не хватало, — проворчал он.

— Негоже говорить так о тех, кто совсем недавно пережил сильное горе, — насупился Кион и принялся нагло врать, выдумывая все на ходу, — Видите ли, мой дом сгорел в пожаре, а моя жена сгинула в пламени. Теперь вот иду в город в поисках работы и жилья.

Стражник смерил его долгим взглядом и Кион начал задаваться вопросом, не перегнул ли он палку со своим выдуманным рассказом. Под пристальным взглядом стража бард принял максимально несчастный вид, благо события последних дней позволили ему выжать для этого все нужные эмоции до капли. Стражник вздохнул и кивнул.

— Но вещи мне придется осмотреть, такова процедура, — с сочувствием в голосе произнес он.

Кион подошел к нему поближе и протянул украденный им ранее кошель, загородив своим телом этот не совсем честный обмен от остальных путников, ждущих своей очереди позади.

— Вот, кое-что из моих сбережений, — сказал Кион, — Специально копил, чтобы заплатить пошлину за вход в город.

Кион прикинулся наивным крестьянином, хотя сам уже понял, пока наблюдал в очереди за остальными, что никакая пошлина за вход в город не берется. Это не столица, чтобы переплачивать за въезд и даже выезд. Но стражник с жадным блеском в глазах охотно забрал кошель и спрятал его в карманы брюк, после чего лениво махнул рукой в сторону ворот.

— Проходи.

Кион, прижав мешок к груди, поспешил последовать его приказу, пока страж не передумал и не осмотрел его ношу. Едва он сделал несколько шагов, проходя через ворота, как город предстал перед ним во всем своем великолепии. Дома стояли плотно друг другу даже в такой близости от главных ворот, все они были построены из белых камней. Дорога, по которой сейчас шел Кион, тоже была вымощена камнями. Телега, проехавшая мимо барда, звонко отбивала по дороге ритм с помощью колес и копыт впряженной в нее лошади. Люди сновали туда-сюда. Кто-то явно только вошел в город, кто-то направлялся к воротам, чтобы его покинуть, а другие, меньшая часть от общего числа встреченных Кионом людей, шагали по городу, занимаясь своими делами. В руках они обязательно что-то несли, либо корзину с овощами или фруктами, либо ведра, наполненные водой.

Кион направился дальше по улице, но теперь больше поглядывал на здания и вывески, нежели чем на людей. Ему бы следовало для начала купить приличного вида одежду, потом стоило бы поискать кузнеца и заказать у него меч, после чего Кион может топать в таверну, где он наестся от пуза и вымоется в ванне. Об этом рыжий бард сейчас мечтал больше всего.

Улицы города разветвлялись в разные стороны и Киону пришлось изрядно походить, прежде чем он сдался и спросил случайного прохожего о местонахождении портного и кузницы. Тот долго и подробно объяснял барду, как пройти к этим лавкам, что у Киона от его рассказов даже голова закружилась. Но в итоге он все же понял, как пройти к желаемым зданиям и даже обнаружил, что мимо лавки портного он уже проходил.

Поблагодарив местного жителя за помощь, Кион вернулся назад и вошел в неприметное с виду здание, которое затерялось среди остальных. Теперь понятно, почему Кион его пропустил, лавка портного «пряталась» в переулке среди других домов и вывеску отсюда было практически не видать. Неудачное место для торговли, пусть и одеждой.

Кион поднялся по невысокому крылечку и толкнул дверь, которая оказалась неожиданно тяжелой. Дверь шаркнула по полу, оставив и без того въеденный след полукруга на досках. Внутри все помещение было забито многочисленными тканями и Кион с удивлением обнаружил, что в лавке не было ни одного манекена с костюмами, равно как и покупателей. В столице это считалось бы дурным тоном, продавец обязан был показывать свой товар, иначе знатные люди даже и не подумали бы у него закупаться.

— Есть кто? — спросил Кион в тишину комнаты и через секунду услышал торопливые шаги.

Из соседнего помещения выплыла роскошного телосложения дама. Ее тонкие черные волосы были стиснуты в пучок на затылке, на носу дама носила очки, а на шее — не одну мерную ленту. На фартуке в кармашке Кион заметил у нее толстую тетрадь.

— Хм, вижу не зря ко мне пришли, — хмыкнула женщина, едва только кинула взгляд на потенциального покупателя.

Кион в неверии уставился на нее в ответ. Она что, ему сейчас нагрубила? Да в столице ее за такое лишили бы всех прав вести торговые дела! Впрочем, Киону сейчас не досуг было пререкаться, он хотел поскорее закончить с одеждой и оружием, а потом отправиться в таверну и сытно поесть, после чего весь оставшийся вечер бард будет откисать в горячей воде.