Упорства Расселу было не занимать, но и мир отказывался сдаваться. И вот сегодня, после утренней встречи с Эль, которая оказалась совсем не такой, какой он видел её вначале – девушка удивила, проявив упорство и характер, на его запястье начал формироваться парный браслет. Магия не желала уступать, а единственное, что Мастер точно знал про силу – она мудрее тех, кому дарует свои крохи.

И Рассел не то, чтобы смирился, сдаваться он не умел. Но ему пришлось принять как факт появление в своей жизни этой необычной девушки. А как горели её глаза, когда она спорила с ним, доказывая свою ошибочную правоту! Расселу уже давно никто так открыто и дерзко не перечил. Эль перечила, ведь она не знала, что перед ней сам великий Первый Мастер Скольжения, которому нет равных. Она спорила с ним на равных! И пусть она была неправа, в тот момент Стоуну было одновременно и досадно, и неимоверно приятно. Пожалуй, он уже давно не получал такого удовольствия от казалось бы обычного общения.

Эль не стремилась ему понравиться, не хотела добиться его расположения. Да она вообще заявила, что ненавидит его! Дерзкая девчонка! Дерзкая, упрямая и такая юная, свежая. Да, для него она стала глотком свежего воздуха, разбавившим тяжёлое приторное пространство окружающих его лести и подобострастия.

Наверное, именно в тот момент, когда он почувствовал восхищение, пусть и разбавленное изрядной долей раздражения, на его запястье и начал формироваться парный артефакт, который свяжет их навечно. Но заметил это Стоун только спустя пару часов, на заседании магического совета королевства.

Сначала лёгкое, ненавязчивое покалывание на коже, переросшее в ощутимое жжение. Он незаметно для окружающих чуть оттянул манжет рукава и… просидел, никого не замечая и ничего не слыша минут пять. Его не тревожили, советники решили, что Мастер на ментальном контакте с кем-то. Но Рассел не был отвлечён на ментальное общение, он пребывал в ступоре.

Браслет! На его запястье, ещё не объёмные, но уже чётко просматривающиеся, расцветали золотистые руны. Руны полной связи, брачные, если угодно! Это уже была не просто магическая связь, это было полное объединение жизней!

Да какого демона?! По какому праву магия за него приняла такое решение?! По праву силы – был вынужден ответить он самому себе.

Вернуться к работе было неимоверно сложно, однако Рассел, как и всегда, заставил себя собраться и влиться в обсуждение важных государственных дел. Но его не отпускало ощущение загнанности в ловушку. Уже после окончания совета, оставшись в одиночестве в своём кабинете, он попытался хотя бы замедлить образование артефакта. Эффект оказался прямо противоположным! От магического воздействия браслет стремительно становился объёмным, наращивая глянцево-чёрную поверхность, сквозь которую всё так же неумолимо проступала золотая вязь полной связи.

А на кардинальные меры не было времени, его уже ждали в зале для переговоров. И Стоун, натянув пониже рукав сорочки, привычно отстранился от дискомфорта, вызванного нарастающим жжением и отправился договариваться с упёртыми политиками, совершенно ничего не смыслящими в магии.

Именно на переговорах его и настигло ощущение, что у Эль какие-то проблемы. Это было… неожиданно. Он не думал, что связь начнёт устанавливать так стремительно. И с нарастающей злостью ждал появления своей призванной.

Но минуты шли, ощущение горечи становилось сильнее, а Эль так и не появилась. И Стоун сделал то, чего раньше себе никогда не позволял, соблюдая установленный этикетом регламент. Да, он был сильнейшим, да, все понимали, что в итоге придётся принять его доводы, но политики… на то и политики, чтобы не уступать до последнего, в надежде выторговать себе более выгодные условия.

Не сегодня.

– Вы знаете, что будет так, как нам нужно, я это знаю. Подписывайте, господа!
– резко произнёс он, встав и протянув оппонентам документы.

Хватило одного взгляда на сурового Мастера Стоуна, чтобы они сдались. Переговорный зал Рассел покинул ещё до того, как его высочество завизировал наскоро подписанный им после росписей противной стороны документ.

??????????????????????????

Он никогда не позволял себе срываться на бег или делать необдуманные поступки. И сейчас поборол навязчивое желание перенестись к ней прямо из коридора. Быстрым шагом добрался до своего кабинета, запер дверь и уже начал формировать путь для скольжения. Не успел…

Запястье обожгло неимоверной болью, прострелив, казалось, до самой груди. Рассел рванул рукав, не обращая внимания на звон отлетевшей куда-то под стол запонки, и с ужасом увидел, как уже практически полностью сформировавшийся браслет осыпается с его руки чёрной пылью с золотистыми вкраплениями.

Связь была разорвана резко и безжалостно. У него забрали призванную… Боль, какая-то другая, непонятная и нелогичная, обожгла что-то внутри. Наверное, это было сердце. Сложно осознать потерю, если ещё и приобретение чего-то неимоверно ценного до конца не принял. Но Стоун осознал. И почувствовал такую всепоглощающую ярость, какой ещё никогда не испытывал.