Нет, ее не винили ни в чем – ну что делить пожилой женщине, травнице, с братьями-подростками? Но все знали об ее чудодейственной силе, знали об Иване, который какое-то время жил в ее доме, а потом вдруг занялся колдовством, и даже поговаривали, якобы мальчишка ее немой, Ванька, сын его. Однако так же все прекрасно понимали, что не могут ни Агафья, ни Ванька ее слабоумный виноватыми быть в случившемся. Ну не могут ни эта старая женщина, ни сын ее, которого бить будут, а он – улыбаться, никому вреда причинить! И все же шли, приглядывались.

– Чушь это, Митяй, – хмуро ответила Агафья, узнав о пожаре. – Зачем мне мальчишек гробить? Ты же знаешь, я травница, я людей лечу. Травами – понимаешь? Я не колдую и никогда никому зла не желаю. Что мне до мальчишек этих?! Я старая женщина, мне скоро перед Богом ответ держать, – зачем же мне грех такой на душу брать?!

– Агафья, да не о тебе же речь. Знаю я, да и не только я, что ты их не убивала. Но… наверняка же ты знаешь, кто мог это сделать…

– Откуда?!

Конечно, Агафья сразу все поняла. Агнешка…

Но Митяю ничего не сказала. Выпроводив старика, женщина села за стол, на котором когда-то лежала мертвая девочка, и закачала в бессилии головой, понимая, что своими руками опять принесла беду в Хомячинки. Она надеялась, что сможет держать ситуацию под контролем, издалека присматривала за девочкой, когда та была еще совсем ребенком, но скромная, тихая Агнешка поводов для беспокойства никогда не давала – дочери у Аси получились добрые, незлобивые. Что же теперь произошло? Неужели Ася с Андриком нарушили запрет и рассказали все, и девочка решила испытать свои возможности? Вот что за люди, а!

Нужно было срочно встретиться с Асей и выяснить все прежде, чем Агнешка натворит новых бед. Но наведываться самой опасно – подобный визит после случившегося мог вызвать подозрения у местных, и потому Агафья дождалась ночи, написала записку и позвала Ваню:

– Пойдешь сейчас к Асе и приведешь ее сюда. Андрика не зови, он мне здесь не нужен – только ее. И смотри, чтоб никто из местных тебя не увидел. Справишься?

Парень радостно закивал и тут же убежал.

Через полчаса заспанная, ничего не понимающая Ася уже сидела в доме знахарки.

– Рассказывай, - потребовала Агафья, нервно нарезая круги по комнате, - зачем дочери своей о силе растрепали?

– Да Бог с тобой, Агафья! С чего ты взяла?! Ничего мы не говорили! Откуда такие мысли?

– Ты про пожар слышала?

– Да кто ж не слышал… Но при чем здесь Агнешка?!

– При том, что это она парней убила.

– Да ты в своем уме?!

Ася возмутилась, принялась защищать дочь, кричала, уверяла, что Агнешка о силе не знает да и вообще не могла ничего подобного натворить – ее девочка мухи не обидит! Какое еще убийство? Что за нелепые обвинения? Но Агафья лишь отмахнулась от ее оправданий – некому больше. Но если Агнешке действительно ничего не говорили, то получалось, что сила сама себя проявила. А почему?

– Расскажи мне про девочку, - перебила Агафья растревоженную Асю. – Что связывало ее с этими парнями? Она общалась с ними?

– Да нет же! Какие парни, Агафья?! Да она вообще все время дома сидит! У нее даже подруг нет – только с Яриной и общается!

И вдруг Ваня, с интересом подслушивающий разговор, подошел к столу, за которым сидели женщины, взял лист бумаги и стал что-то корявым почерком царапать. «Она танцевала с Федькой», - протянул он Агафье, и та нахмурилась:

– Дома, говоришь, сидит…

Вот тогда вспомнила Ася, как несколько дней назад вместе с Яринкой бегала Агнешка на гулянку. Только… ну и что с того?! Вернулись девушки в прекрасном настроении! Про Федьку, правда, ничего не рассказывали. А вчера Агнешка исчезла – заблудилась, как уверяла и сама она, и Ярина, и отыскавший ее Марек. Или же не заблудилась? Ася вспомнила, что дочь замкнулась в себе, когда вернулась, плакала много – все подумали, что от испуга… А ведь и сегодня утром, когда случился пожар, дома ее не было.

– Агафья… Я ничего не понимаю, но Агнешка не могла, - виновато выдохнула Ася и без утайки рассказала все, что знала.

Агафья слушала молча, не перебивала, но что могло случиться, уже примерно представляла. Молва дурная о Федьке и до нее доходила – мог он и обидеть чем-то, и обидел, видимо, сильно, раз сила, столько лет спавшая в девочке, пробудилась и так отомстила. Получается, Агнешка, сама того не ведая, силой воспользовалась? Тогда дела обстоят еще хуже, чем думала Агафья. Женщина встала, прошлась по комнате, тщательно что-то обдумывая, а потом вернулась к Асе и заявила: