– Мареку?

– Да. Я ему поесть принесла и одежду, - ответила Яринка и робко, с надеждой добавила: - Можно мне его увидеть?

– Что ж ты за человечек-то такой, а? Он с тобой так поступил, а ты… Малахольная ты, Яринка!

– Я люблю его.

Дед покряхтел, поворчал по-стариковски, пока снимал старенький тулуп, – понимал он Яринкины тревоги, но к Мареку подпускать не спешил. Боялся.

– Ты погоди, дочка, - приобнял он девушку за плечико и повел к столу, где уже дымился свежезаваренный ароматный чай с мелиссой. – Чайку попьем, поговорим по душам… Сперва расскажешь мне все – ты ведь знаешь что-то, чего я не знаю? Я же не ошибся? А вот потом и решим, что с твоим Мареком делать.

– Дедушка Митяй…

– Отставить «дедушек» и слезы! – скомандовал Митяй. – Садись. Сначала – чай.

Но ароматный чай в горло не лез. Ярина только пригубила из большой кружки, покрытой мелкими трещинками, и отставила в сторону.

– То, что парень не в себе и с ним что-то случилось, я и сам вижу, - первым тогда начал этот разговор дед Митяй. – Но ты, похоже, знаешь, что с ним. Так? Рассказывай, дочка. Коли не так уж он виноват в содеянном, то я позабочусь, чтоб его не тронули. Но ты должна все-все мне рассказать.

– Да не могу я всего вам рассказать, дедушка Митяй, - тихо, с мольбой в голосе ответила Ярина. – Но правы вы, случилось…

– Ярина, не юли! Правду мне говори.

Да как же правду ему сказать? Ярина молчала – старик требовал ответа… Он не угрожал ей расправой над Мареком, но понимала Ярина по суровому его, пытливому взгляду, что своего он все равно добьется, что правду узнает, и только от ее слов сейчас зависит участь Марека. И тогда Ярина сдалась – вдохнула побольше воздуха и выпалила:

– Приворожили Марека, дедушка Митяй. Приворот его таким сделал. А снять его нельзя.

– Приворот?! – нахмурился старик. – Так сестра твоя приворотом у тебя жениха увела? И кто же ей помог в этом? Неужто Агафья за ведьмовство взялась? Ну старая, погоди у меня…

– Нет-нет, Агафья тут ни при чем! Она никогда не сделала б такое.

– А кто ж тогда?

Ярина замолчала. Сказать, что не знает, – старик не поверит. А сказать, что сестра ее ведьма… Агнешке-то смерти она тоже не желает.

– Ярина, не молчи. Если у нас еще кто колдовством промышляет, то говори, я должен первый об этом знать.

– Да не мучайте вы меня! – расплакалась Яринка. – Не могу я этого сказать, не могу!

– Ты покрываешь человека, который столько горя вам с Мареком принес? Ярина…

– Если я скажу, то этого человека со свету сживут – я не могу пойти на это.

– Неужто этот человек так дорог тебе? Но если не скажешь, то тот, кого ты покрываешь, еще много горя нам всем принесет. Это ты понимаешь, голубушка?

– Не принесет… Она и сама не рада своему дару, она и сама не рада тому, что здесь сейчас творится… Дедушка Митяй, не ставьте меня перед выбором – я не вынесу всего этого, понимаете? Не мучайте меня, умоляю!

Яринка закрыла лицо руками и горько расплакалась. Худенькие плечи ее задрожали, затряслись, сама она уже не могла остановиться в своих рыданиях. Зажатая меж двух огней, она не могла сделать выбор – не могла ни Мареку дать погибнуть, ни родной, пусть непутевой, но все-таки сестре. Вот что ей делать? Как ей быть?

Она не заметила, как старик встал и подошел к ней, но зато почувствовала, как рука его прошлась по ее волосам, успокаивая.

– После того, что Марек сделал, дочка, ему тут жизни не дадут, - вздохнул Митяй. – Сама же видела сегодня – люди смерти его требуют. А ты открыться мне боишься… Как же я тебе помогу-то? Ладно, трусиха, молчи. Я дам вам увезти Марека отсюда. Но имей в виду, что проблемы ваши на этом не закончатся; если Марек не остановится и продолжит насильничать, то куда бы он ни сбежал, правосудие рано или поздно найдет его, пусть не здесь – так в другом месте его убьют за подобное. В лучшем случае – посадят.

– Мы не можем его увезти, – еще пуще залилась слезами Ярина. – Он к Агнешке привязан…

– Ну а что Агнешка? Вместе пусть и уезжают. Она ему жена теперь все-таки… Или она его смерти хочет?

– Да нельзя ей отсюда уезжать! Она…

Девушка резко замолчала, когда поняла, что чуть не проговорилась.

– Что она? – не понял дед Митяй.

– Она… она…

Ярина в спешке думала, как бы соврать, искала хоть одну мало-мальски правдоподобную причину, по которой Агнешке нельзя покидать Хомячинки. Но разве есть такие причины, когда речь идет о жизни человека? Даже если они и есть, то Ярина так сходу придумать их не смогла.