Я запускаю руки в свои спутанные волосы и оглядываю траву, окруженную деревьями, в поисках чего-то опасного, что могло бы вызвать у меня онемение, в котором я так отчаянно нуждаюсь. Мой взгляд поднимается на крышу общежития и на мансарду, и я поднимаю подбородок. Солнце щиплет глаза, но я не моргаю, наблюдая за тонкой отделкой крыши. Как мне добраться туда?

— Вайолет. — Голос Люка сбрасывает напряжение внутри меня на ступеньку ниже, достаточно, чтобы я перестала думать о крыше.

Я опускаю глаза, чтобы увидеть, как он идет по траве, и напряжение почти исчезает. На нем черные шорты, рубашка, скрывающая грудь и татуировки, а на запястье кожаный браслет, который он всегда носит, с надписью «Искупление». Я открываю рот, чтобы сказать ему что-нибудь, что, возможно, положит конец моей маленькой привязанности к нему, но на этот раз мне нечего сказать.

— Привет, — говорит он, когда подходит ко мне и оба оказываемся под кронами деревьев.

— За последние двадцать минут уже третье «привет». — Я выдавливаю улыбку, но это удается мне сделать через сильную боль.

Он улыбается, но взгляд у него тоже напряженный.

— Наверное, это мое любимое слово.

— Полагаю, что так.

Двери общежития распахиваются, в окнах отражается солнечный свет. Сет и я думаю, что второго зовут Грейсон, выходят, смеясь над чем-то. Сет прищуривается и бросает на меня злобный взгляд.

Люк засовывает руки в карманы шорт.

— Итак, я должен тебе кое-что сказать.

— Хорошо… — я стараюсь не нервничать, но нервничаю, отчего мне хочется бежать, но я не хочу, потому что хочу быть рядом с ним.

— Это по поводу квартиры. — Он вытаскивает руку из кармана и напряженно массирует затылок. — Сет и Грейсон собирались поехать к Сету на лето, но кое-что случилось, и теперь они собираются остаться здесь… и они хотят, чтобы я разделил с ними место на Элм. — Его рука падает в сторону, пока он ждет моего ответа.

Когда он щелкает, мое лицо опускается, но я быстро поднимаюсь, и моя фальшивая улыбка, скрывающая сокрушительное разочарование, появляется как раз по сигналу.

— Элм — хорошее место.

— Да, это так, и я думаю, что Грейсон знает чувака, которому принадлежат апартаменты, поэтому он дает им меблированную квартиру по дешевке.

— Звучит потрясающе. — Все еще улыбаюсь, вся в радуге и солнце, хотя внутри я чувствую себя чертовой дождевой тучей.

— Да. — Он бросает взгляд на парковку, где Сет и Грейсон забираются в гладкую черную машину, припаркованную у входной двери. — Вот я и подумал, — он оглядывается на меня, — что ты тоже можешь остаться с нами.

Мое сердце пропускает удар, но я сдерживаюсь.

— Это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышала, но спасибо за предложение.

— Более нелепо, чем медведи-панды, дающие тебе наркотики, — шутит он, но затем вздыхает. — Послушай, я знаю, что Сет немного напорист, но я спросил его, и он сказал, что не против.

— Мне все равно, согласится ли он, — говорю я ему, пятясь по траве. — Мне не нужна благотворительность. Я могу найти собственное жилье. — Я поворачиваюсь на пятках и иду по траве, мое давление растет с каждым шагом. Останови это. Остановись. Это неправильно. Я не должна так расстраиваться из-за того, что ухожу от какого-то парня или что он только что разрушил наш план жить вместе. Я никогда не хотела этого, но мой внутренний голос смеется надо мной, громко и пронзительно. Мне хочется бежать, но я не бегу. Я делаю ровные шаги, один за другим, как будто никуда не тороплюсь.

— Вайолет, подожди. — Люк гонится за мной и хватает меня за руку, заставляя остановиться. — Я знаю, ты расстроена, но…

— Я не расстроена. — Я смеюсь, но это звучит резко, тон моего голоса совсем не веселый. — Мне просто нужно решить, где я буду жить.

Он притягивает меня к себе за руку.

— Просто останься с нами.

— Я в порядке, но спасибо. — Я дергаюсь назад, но недостаточно сильно, чтобы выбраться из его хватки. Вместо этого меня тянет все ближе и ближе к нему, его карие глаза пылают, как угли под солнечным светом.

— Останься. — Это все, что он говорит, когда пространство между нами исчезает. Я чувствую тепло его тела и, возможно, своего собственного, когда он притягивает меня ближе, пока наши тела не соприкасаются. Господи, кажется, мои соски только что затвердели.

— Все получится… мы можем жить в одной комнате, и я…

— Ты собираешься делить со мной комнату? Серьезно. — Я качаю головой. — Разве тебе не хватило этого сегодня утром?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду мой безумный ритуал пробуждения. Я так просыпаюсь каждое утро.

Он всматривается в мое лицо в поисках чего-то, но не находит, что бы это ни было.

— Я могу справиться с капризной Вайолет. Я делаю это уже несколько недель.

— Да, но у тебя были перерывы, — говорю я в замешательстве. Я не понимаю, почему он так мил и полон решимости помочь мне. Это не имеет смысла, если только он чего-то не хочет. — На этот раз их не будет. Я буду там круглосуточно, пока ты спишь, ешь, принимаешь душ.

Он подавляет улыбку, когда его рука скользит вверх по моей руке к плечу.