— Скорее уж выживают, — буркнул Джун, не поднимая на меня глаз. — Нормально устроить свою жизнь смогли немногие. А ещё в этом городе живут смертные женщины, которых волранги-мужчины взяли в жёны посредствам магического брака. Те, кто решились покинуть Аластрион и уйти жить сюда.

— В смысле, уйти? Волранги не ограничиваются теми девушками, которых забирают каждые десять лет?

— Нет. Каждое десятилетие Владыки ищут себе жен с наложницами, а рядовые жители морского народа время от времени посещают Аластрион и находят себе среди смертных девушек жён. Мой отец так встретил мою мать и забрал её сюда.

— Но зачем?! Объясни мне, пожалуйста, эту непонятную вещь. У вас ведь свои женщины есть. Или их очень мало и на всех просто не хватает?

— Отнюдь, — усмехнулся мальчишка, откладывая в сторону одну почищенную рыбину и принимаясь за вторую. — Женщин у волрангов достаточно, но вот их нрав… Не чета человеческому. Смертные женщины в большинстве своём слабые, мягкие, покорные и привыкшие к тому, что в паре всегда главный — мужчина. Это и подкупает наших. А вот женщины-волранги иные. Они практически ни в чём не уступают представителям мужской половины морского народа. Наши женщины столь же сильны, быстры и опасны. Ими в принципе не покомандуешь. И в брак эти женщины вступают весьма неохотно. Нужно доказать, что ты её достоин, и вот тогда… может быть… она и согласится надеть браслеты супруги. Однако главный плюс жены из смертных всё же не в их покорности.

— А в чём? — спросила я, берясь промывать под краном почищенную рыбную тушку.

— В том, что магический брак с человеческой женщиной, подразумевающий обмен кровью во время ритуала, дарует чистокровным волрангам возможность выходить на сушу и проводить на ней какое-то время. Но, если тот оказывается расторгнутым по каким-то причинам, эта способность утрачивается: вплоть до заключения нового магического брачного союза.

— Ничего себе, чудеса у вас творятся! И смертные женщины идут на это? Они тоже что-то получают от брака с волрангами?

— Да, возможность дышать под водой. Магическая связь работает в обе стороны. Холодная температура на глубине, давление, все это перестаёт оказывать на них влияние. Но, опять же, пребывание под водой, точно также, как у волрангов на суше, имеет весьма ограниченный период времени. Смертные жены представителей моего народа не могут постоянно жить в подводных домах. Им нужно время от времени выходить на сушу.

— Ясно. А дети? Что могут дети, рождённые в таких браках? Ты ведь сказал, что сам являешься результатом союза смертной и волранга. И почему у Владык ничего с потомством не выходит, если все остальные жители подводного царства, решившие связать жизнь с человеческими женщинами, не имеют никаких проблем с деторождением?

— Не знаю, — пожал плечом Джун. — Это мой тебе ответ про Владык. Все вопросы по поводу известной пятёрки ты можешь задать аиле Лорене или аилу Нилану. А мы, дети двух рас, одинаково можем жить в любом из миров: будь то вода или суша. Взрослеем медленнее, чем обычные человеческие дети, живём дольше, нежели смертные, но ощутимо меньше чистокровных волрангов. Насколько я сам, по-твоему, выгляжу?

— Ну, я бы дала тебе лет 13 по меркам людей, — сообщила, взявшись обмазывать первую из рыбин смесью из масла и трав.

— Во-от! А мне, между тем, 23 года! Я уже взрослый, с точки зрения смертных, а до сих пор выгляжу ребенком. И ещё лет десять мне потребуется чтобы возмужать.

— Ну и дела! — только и смогла проговорить я, пытаясь уложить в голове полученную информацию. — Люди Аластриона столько всего не знают о вашем мире!

— Так в этом и нет необходимости, — усмехнулся Джун, доставая из «печи» большой металлический лист и забирая у меня уже натёртую со всех сторон рыбину. — Вы там живёте своей человеческой жизнью и своими заботами. Давай уже заканчивать с подготовительной частью будущего обеда. Скоро аила Лорена придёт, а мы ещё даже блюдо печься не поставили. Всё болтаем.

Я согласно кивнула. Возились мы с помощником уже и вправду долго. Надо поскорее засунуть рыбу с овощами в местную печь, и можно будет ещё маленько позадавать вопросы. Если, конечно, дама-надзирательница не заявится раньше и нам не помешает.

Лорена явилась в тот самый момент, когда упали последние песчинки в часах: будто сидела где-то и специально ждала, пока выйдет отведённое для нас с Джуном время на приготовление еды.

— Ну-с, и где обед? — требовательно осведомилась она, обводя внимательным взглядом кухню, на которой мы только-только закончили наводить порядок. — Что-то я ничего не вижу! Аил Асмунд?

— Печётся, аила Лорена, — ответствовал последний, поведя рукой в сторону горячего шкафа, куда мы совсем недавно засунули рыбу и почищенные овощи. — Нужно будет немного подождать.

— Плохо, — припечатала женщина, но посмотрела при этом не на Джуна, а на меня.

Обвинительно так посмотрела, после чего продолжила: