— Что, художника голод кормит?

Улыбнувшись, я кивнула:

— Что-то вроде этого.

— Ладно, — он как-то безрадостно оттолкнулся от стола и не спеша закрыл за собой дверь.

Телефон свистнул, оповестив о входящем сообщении. Краем глаза я взглянула на загоревшийся экран. Женька. Он написывал мне уже несколько дней. Вчера мы несколько минут поболтали по телефону ни о чём. Он сам позвонил, а я не могла проигнорировать его. Да и не видела причины. Мне было приятно с ним общаться, легко. Не было того напряжения, сковывающего мышцы, что, например, с Владом. Не было причин следить за своими словами и жестами. Женьку я не любила. Вернее, любила, но не так, как Влада. Он просто был близким знакомым, при встрече с которым не нужно было заморачиваться. Хорошим человеком.

«Соскучился по живому общению. Как насчёт того, чтобы повторить нашу недавнюю прогулку?»

«Я не против. Но только на выходных. Я работаю», — отправила я. Ответа не последовало, и я отложила телефон на маленький столик у дивана. Подальше. Чтоб не было соблазна отвлекаться.

Поработать мне удалось от силы полчаса. В этот раз дверь открылась уже без стука. Влад снова ввалился в кабинет. С двумя бумажными пакетами в руках, из которых доносились очень аппетитные запахи, и ногой захлопнул дверь.

— Что это? — недоумённо моргнула я.

— Я считаю, что нам с Марком не будет толку от голодных сотрудников. Поэтому вот. Решил организовать доставку «на дом», — он поставил пакеты на кофейный столик и стал разбирать, вынимая одноразовые лоточки, набитые едой. — Так, здесь ризотто с морепродуктами, здесь… мясо… стейк какой что ли. Рисовая лапша. И салат. Есть овощной, а есть… — Влад поморщился, рассматривая ингредиенты в очередном судке. — Что-то майонезное под виноградом. Выбирай, что будешь.

Посмеявшись над «чем-то майонезным», я пересела на диван. Влад умостился рядом. От нахлынувшей нежности, порождённой заботой обо мне, внутри разлилось тепло, окутало сердце и заставило щёки гореть огнём. Улыбка порывалась расцвести на моём лице, но я сдержалась. Снова.

— Ты всем голодающим сотрудникам самолично носишь еду?

— Только самым старательным.

Я взяла ризотто, открыла и вдохнула пряный аромат морепродуктов и специй. Это блюдо обещало быть божественно вкусным. В животе предательски заурчало. Поковырявшись вилкой, я наколола креветку и отправила в рот.

— И что? Много нас таких, старательных?

Влад разделывал мясо. Пластиковая вилка и нож в этом деле были плохими помощниками. Все его усилия выглядели забавными.

— Ну давай посчитаем, — он отложил приборы и стал загибать пальцы с серьёзным видом: — Ты. Потом… ты. Ах да, забыл! Ещё же есть ты!

Не знаю, что меня так развеселило. Шутка была, честно скажем, топорной. Но Влад смог меня искренне рассмешить. И теперь просто с усмешкой наблюдал за тем, как я, похрюкивая, хохотала. Когда волна неконтролируемой весёлости улеглась, я поблагодарила своего нового босса за еду. Это была высшая степень проявления небезразличия. Знал бы он, как много она для меня значила. И как много значил он сам. За обедом разговор коснулся и работы. Влад поинтересовался, смогла ли я сочетать творчество и компьютерные технологии, и я заверила, что тема более или менее усвоена.

— Не так трудно научиться работать в программе. Теперь главное не забывать, что я должна придумать не только, как будет выглядеть та или иная модель, но и как будет функционировать. Мебель ведь должна быть практичной.

— Ты всё правильно говоришь, но насчёт технической части не волнуйся. Наши мастера со всем разберутся.

— Я в этом не сомневаюсь. Но я должна и сама понимать, что делаю. Невозможно создать велосипед, если ты не понимаешь, в какую сторону там крутятся педали.

— Точно, — лукаво прищурился он, глядя на меня и слабо улыбаясь одним уголком губ, которые поблёскивали от масла, в котором готовился стейк.

На секунду я зависла на его губах, а потом опомнилась:

— Представляешь, я даже в цех ходила. Мне Владимир Степанович так всё детально объяснил, что даже не пришлось задавать никаких дополнительных вопросов. И вообще, знаешь… — не задумываясь выпалила я. — Я сегодня поняла, что меня больше не бьёт нервная трясучка рядом с чужими мужчинами. По крайней мере, не со всеми. По крайней мере, на работе — точно нет! Я три года прожила, отгораживаясь от всего и вся. Даже работать пошла в этот глупый салон… просто, чтоб рядом одни женщины были. А оказывается, стоило раньше послушаться своего психолога и выходить за рамки зоны комфорта. Нужно было себя заставлять вливаться в среду, а не… наоборот, — сверля взглядом одну точку, я медленно вздохнула.

— Всё идёт своим чередом, Ева, — послышался тихий голос. — Раньше ты была не готова, а сейчас достаточно окрепла морально, чтобы позволить себе сбросить броню. А мужики у нас, реально, нормальные работают. А если и заводится крыса какая, то вылетает вмиг. Со свистом. Ты не бойся.

Я вдруг… вдруг поняла, что сказала слишком много. Но уже было поздно забирать слова обратно. Влад смотрел на меня так внимательно, что казалось, будто он в самую душу заглядывает.

Резко выровняв спину, я натужно улыбнулась: