Шрифт:
Блюм довольно долго молчала.
— Удивительная история, которая многое объясняет, — наконец сказала она, наклонившись к Пайн.
Та сделала несколько глотков кофе и аккуратно поставила чашку на стол, хотя кончики ее пальцев слегка дрожали.
— Ну, я чувствую себя так, словно только что попала под поезд, — призналась она.
Блюм налила ей еще кофе и похлопала по руке.
— Чему тут удивляться? Вчера тебе рассказали, что твоя мать была шпионкой или работала под прикрытием — называй как хочешь — против мафии. Потом твоим родителям пришлось бежать, и вы все чуть не погибли, когда находились в программе защиты свидетелей. Ко всему прочему, тебя едва не убили, и ты получила ранение. Полагаю, за один вечер с тобой случилось больше ошеломляющих событий, чем со многими людьми за всю их жизнь.
— Должна существовать причина, по которой Мерси похитили, а меня тогда чуть не убили. Но я уже говорила, что считаю Мерси победительницей в той детской считалке. Так должно быть. А если нет, почему он не убил нас обеих? Зачем забрал ее с собой?
— Я не знаю, агент Пайн. Но в том, что ты говоришь, есть смысл.
— Однако ты в это не веришь.
— Ты сама мне говорила, что не стоит опережать события.
— Ты права. Я начинаю забегать вперед.
— Но кое-что представляется мне очевидным.
— Ты о чем?
— Дэниел Тор не имеет к этому отношения.
Пайн состроила гримасу.
— Он водил меня за нос. Не могу поверить, что потратила на ублюдка столько времени.
— Но ты не могла не пройти по этой дороге до конца, ведь зацепка была очень серьезная.
— А теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что подобное поведение не подходило под его образ действий. Он сам мне сказал, что никогда не забирал ребенка таким способом. И все, что нам известно о его преступлениях, это подтверждает. Я пыталась забить квадратный колышек в круглую дыру, потому что мне хотелось иметь чудовище, на которое я могла бы показывать пальцем.
— Я прекрасно все понимаю. И в этом есть позитивные моменты.
Пайн вспомнила свою последнюю встречу с Тором, который потребовал тогда, чтобы она называла его Дэн.
— Я больше никогда не увижу мерзавца.
— Совершенно точно.
— Ладно, теперь нужно проследить логику событий. — Пайн отставила чашку с кофе в сторону и наклонилась вперед. — Если то, что случилось со мной и Мерси, связано с деятельностью моей матери в Нью-Йорке, значит, люди из того мира нашли нас в Андерсонвилле.
— Но в таком маленьком городке, как Андерсонвилль, мафиози сразу привлек бы внимание, не так ли?
— Однако не все мафиози похожи на Аль Пачино или Марлона Брандо, и они не разговаривают, как персонажи «Клана Сопрано».
— Но каким образом кто-то чужой сумел пройти мимо твоих родителей, даже если они были пьяны? Они бы ему помешали, если только оба не находились без сознания. Эта часть всегда казалась мне лишенной смысла.
— У меня есть теория.
— Какая?
— В тот вечер моя мать вела себя странно. Помнишь, я тебе рассказывала.
— Да. Полагаю, ты много об этом думала. И пришла к каким-то выводам?
— Да. Мать уложила нас спать в обычное время, но не зашла в десять часов, чтобы проверить, как мы, она появилась только в шесть утра, намного раньше, чем обычно приходила нас будить. Эта информация есть в полицейском досье.
— И о чем она тебе говорит?
Пайн подняла голову.
— Я полагаю, моих родителей не было дома в ту ночь. Они куда-то уходили.
— И куда они могли пойти?
— К Принглам, где они пили и принимали наркотики. А потом моя мать пришла в себя, поняла, что случилось, бросилась домой, чтобы нас проверить, и обнаружила, что Мерси исчезла, а я была без сознания и едва живая.
— Но Принглы не могли такое забыть.
— Они солгали. Майрон сказал, что находился на работе, когда позвонила его жена и сообщила, что произошло со слов моей матери. Но я думаю, он все еще был дома и пьян. Возможно, ушел на шахту позднее, но едва ли кто-то это помнит. Они испытывали стыд из-за того, что произошло, а потому солгали. Они не хотели, чтобы кто-то связал их со случившимся. Вот почему они твердят, что не могут сказать, чем занимались в тот вечер, пока Майрон, наконец, не признался, что к ним в гости приходили друзья. Он лишь утаил, что друзьями являлись мои родители.
— Итак, твоя мать обнаружила, что ты едва жива, а твоя сестра исчезла. И у обоих твоих родителей началась паника.
— Однако было поздно. Худшее уже произошло.
— А почему похититель использовал детскую считалку, чтобы сделать выбор?
— Я не знаю. Может быть, не смог придумать ничего другого. Возможно, считалка всплыла в его памяти из детства, где его выбирали в команду или он кого-то выбирал.
— И что ты намерена делать дальше?
— Мне нужна информация на Барри Винсента и его связи с Нью-Йорком. И если она существует, я смогу двигаться дальше. Если нет, получится, что мне так и не удалось ни на шаг продвинуться вперед.