— Принимаю, — выдохнул Арон, и его браслет вспыхнул ярким золотым сиянием.

Сверкающие браслеты притянулись, соединяясь и окутывая сиянием вначале Яфит и Арона. Затем свет расширился, накрыв охранников. Вспыхнул и расширил свои владения дальше, сбегая по стене.

Арон, прижав к себе Яфит, смотрел в прекрасные глаза русалки, забыв и о нападении селахов, и об окружающих. Сейчас для него существовала только его Яфит. Его истинная. Арон был счастлив. И такое же неподдельное счастье плескалось в глазах Яфит.

Помедлив, он начал наклоняться, чтобы поцеловать Яфит. Краем уха уловил треск, а потом отчаянные крики, что щит лопнул. Сознание Арона встрепенулось, что орда селахов рухнула на город, и ему нужно что-то сделать. Но сладость губ Яфит мгновенно смыли все мысли. Он плотнее прижал к себе русалку, целуя её, растворяясь в ней, на мгновение становясь ей. А потом что-то внутри Арона, взрываясь, вспыхнуло ярко, ослепляя даже через закрытые веки. Окружающий мир исчез. Остался лишь свет и самая желанная женщина в его руках

ЭПИЛОГ

Коралловое царство. Айладан. Дворец Светозвезд.

Три недели спустя

Скрестив руки на груди, Арон смотрел в окно и наблюдал, как заполняется придворцовая площадь. Обновленный, отстроенный дворец, восстановленный парк, радовали новизной. Вдали в ярких лучах Ияра сияла возрожденная столица Кораллового царства.

Сегодня в Айладане был день почестей и награждений, сменивший недели траура. Долгие, тяжелые дни, когда столица оплакивала погибших, зализывала раны оставленные врагом, убирала разрушенное, возвращая городу прежние величие и красоту. На смену горю всегда должна приходить радость и надежда. Живые должны плыть дальше, оставляя беды и утраты позади.

Послышался звук отъехавшей двери, легкое колебание воды, и Арона тихо позвал Ян.

— Ар, к тебе плывет повелитель.

Принц кивнул, давая понять, что услышал. Он одернул парадный камзол и повернулся ко входу, встречая отца вежливой улыбкой.

— Повелитель, — поклонился он в приветствии. — Я не ожидал вас увидеть до церемонии. Что-то случилось?

— Нам нужно поговорить, сын. И лучше сделать это до церемонии, — сообщил серьёзный Исидор V, отбрасывая ранги и давая понять, что пришёл не как повелитель, а как отец. Он указал на губчатые кресла и предложил:

— Давай присядем.

Арон нахмурился. Он видел, как отец тяжело садится в кресло, как каменеет его лицо от внутренней боли. Сказывались глубокие раны полученные на приграничье в бою. Вспомнив предательство и заговор некоторых родов, Арон до побелевших костяшек сжал руки в кулаки.

— О чем ты хочешь поговорить со мной, отец?

Исидор V вздохнул, устало привалился на спинку кресла и внимательно посмотрел на сына беспокойным взглядом отца, а не повелителя. Арон же чувствовал, что опять ракушкой раздора станет его Яфит.

— О твоей айше, разумеется.

— Отец, я не отступлю от принятого решения! И не уговаривай даже, — ощетинился, словно морской ёж, Арон. — Яфит моя половинка по обряду первопредков. Тот ритуал, что мы с ней провели, использовав древний артефакт «Истинной пары», связал нас. Мы теперь едины. Я не откажусь от этого!

— Арон, я не требую от тебя отказываться. Но ты пойми, что касты…

— Нет, отец! Это ты пойми, — твердым голосом перебил Арон. — Айладан устоял только благодаря нашей Яфит связи. Айше, это милость богов нам, дагонам. Моя айше усилила меня, её магия запитала щит, и вместе мы смогли сдержать селахов. Да все, кто нас видел на стене города все поняли. Потому я не буду прятаться в ракушку, словно трусливый краб.

— Я знаю это. Никто не уменьшает заслугу этой русалки. Более того, я ей благодарен за спасение тебя и города, — спокойно произнес Исидор V, глядя на Арона внимательным взглядом. — Но меня беспокоит то, что она дагонмерм, сын. Твоя айше для тебя и сила, и слабость. Пойми это, Арон. Касты тебе не простят возвышения неполноценной безродной русалки. Да, они сейчас затаятся, но потом опять начнут плести против тебя интриги. И тогда…

Исидор V не договорил. Он поджал губы, а между его бровей залегла глубокая морщинка.

— Ты хочешь сказать, что касты открыто поднимут мятеж? — кривя губы в усмешке, хмыкнул Арон. — Отец, из двенадцати великих родов в заговоре против престола были замешаны четыре. Их главы уже казнены, а младшие ветви понесли наказание. Хотя я хорошо усвоил урок истории с родом ди’Карраган, — скривился Арон, вспоминая, что именно амбиции опального рода привели царство в нынешнюю ситуацию. — Помилованные лишены прежних привилегий, и на них навечно лежит клеймо предателей.