— Надеюсь, мне все это не приснилось? — наверное, он имеет в виду прошедшшую ночь, улыбаясь от уха до уха и поднимая смешную черную бровь.

— Нет, Слава, — ты порвал этот игровой дом. Ты вошел в историю этого заведения, как монстр, который положил всех на лопатки и ушел с мешком денег. Не переживай — твои доллары лежат под охраной, ждут тебя.

Он мечтательно смотрит на меня, по сторонам и куда-то вверх.

— К сожалению, мне пришлось делать это без моей девочки. С тобой получилось бы красивее, изящнее. Ты — моя Муза, украшение моей жизни, моя любовь. Теперь у нас все будет по-другому... Мне бы еще чашечку крепкого кофе, чтобы полностью проснуться.

В этом домике, судя по всему, нет кнопки вызова прислуги. Но мне до этого дали нужный номер телефона, и я заказываю в домик Ярика все, что приходит в голову.

Он высовывает из-под одеяла вторую руку, садится (похоже, он даже без майки) и ласкает меня уже совершенно как муж. А я смотрю на его предплечье, заклеенное квадратом пластыря. Оно меня здорово отвлекает от ласк «мужа».

— Как твоя рука? — чуть отодвигаюсь.

— Нормально. Перестало саднить, и ладно. Теперь все будет хорошо, — он с тягучей улыбкой смотрит на меня. — Я больше ничего не должен брату. И готов забрать то, что мне принадлежит.

— Ярик, нет! — Я отшатываюсь, и он чуть не падает с кровати, потянувшись ко мне. — Я так не могу! Что я вам — кукла, которую можно вырывать из рук друг у друга?! Ты понимаешь, что есть стыд и даже ужас перед другим мужчиной? Ты отдал меня Эдуарду, и теперь мое тело знает только его, принадлежит ему.

— У него слишком большое оно, это его тело, Эд наверняка делает тебе больно, — суживает глаза Ярослав. — А я нежный и ласковый. Со мной ты будешь на седьмом небе от счастья. Дай мне шанс. Чего ты хочешь? Теперь я все исполню. Мне не нужны эти деньги без тебя.

Он словно не слышит меня. А я не могу быть женщиной двоих братьев.

— Еще сегодня я узнала, — отхожу от него, — что беременна. У нас с ним будет ребенок.

— Это у НАС будет ребенок, — выделяет голосом Ярослав. — Эд скоро отступится от тебя.

— Не забывай, что я — твой муж. И ребенок будет Ярославович. Или Ярославовна. Список составь, что хочешь и напиши, где бы хотела жить. Я постараюсь все исполнить.

Он встает и идет на меня, придерживая у низа живота волочащееся за ним легкое одеяло, и я понимаю, что он, похоже, спал голым. Я отвожу глаза, смущаясь. Первый раз вижу его обнаженным до пояса, и, честно говоря, совершенно не впечатлил — он мне чужой.

Поджарый, розово-бледный, как большинство рыжих. Раздевал его, наверное, врач или кто-то еще. Зачем-то. Я не успеваю додумать эту мысль, потому что в раскрытую дверь, виляя бедрами, входят две те самые девушки-официантки с подносами. Вижу заказанный кофе, шампанское, закуски и фрукты.

Ярик слегка отвлекается на еду и питье — явно очень голодный. А я быстро направляюсь к выходу. Слышу за спиной, как бьет в потолок пробка от шампанского, и вскрикивают с мелодичным смехом девушки. И тут же сочный местный фрукт ударяется в стену рядом с моей головой и сползает красной мякотью вниз.

Отшатываюсь, оборачиваюсь и вижу бешеные глаза Ярика. Выскакиваю, закрывая за собой дверь и слышу, как в нее еще что-то шмякнулось.

В комнате со спящим Максом в кресле сидит тот же врач, закинув ногу на ногу, и листает журнал на английском, профессиональный, похоже. Смотрю на мужчину внимательнее, чем раньше — насколько я могу судить, он средних лет, опытен и уверен в себе.

— Это вы вскрывали руку Ярославу? — спрашиваю его, подходя.

— Да, — равнодушно отвечает он, не прекращая занятия.

— И что там было?!

— Фурункул обыкновенный. Почистил, продезинфицировал. Сегодня обработал еще раз.

И смотрит на меня снисходительно, как бы слегка усмехаясь.

Мне кажется, я понимаю: он сказал так, как нужно, как ему велели. И скажет еще. Вопрос, на кого он больше работает — на старшего брата или на младшего? Отчетливо понимаю, что правды я, скорее всего, не узнаю никогда. Ястребовы живут так — подглядывая друг за другом и никому не доверяя, как политики. Это не очень человечно, я считаю, но мне придется как-то существовать рядом.

Выхожу. За углом домика меня сразу хватает в охапку мужчина. Пытаюсь оттолкнуть его и закричать — сжимает как стальным обручем и впивается в губы. Это, конечно, Эдуард. Ненадолго же он мне давал свободу передвижения! Приподнимает и медленно спускает меня по себе, придерживая за талию и усаживая верхом на каменный член, прекрасно ощутимый сквозь мягкую спортивную одежду.

— Молчи; все будет хорошо, — быстро выговаривает мой завоеватель.

Я только успеваю вздохнуть, как меня снова ласкают и терзают его сильные губы и напористый язык, прикасающийся даже к небу. Ну, как Эд умеет так быстро овладеть моими чувствами? Словно серый волк накинулся на Красную Шапочку, только не больно, а наоборот, но острота ощущений та же. Я уже ничего не замечаю вокруг, ноги подгибаются, голова запрокидывается, а чувствительные складочки внизу заметно набухают и отзываются соком.