[Разведчик] Золотого ранга был как всегда ворчлив и раздражён тем фактом, что она отвлекла его от обсуждения с Бёрдом какого-то проекта по раскопкам, но, когда Риока сказала ему, что Эрин пропала, он тут же согласился отправиться на её поиски.

[Разведчик] изучил след Эрин на всём пути от трактира до пчелиной пещеры и обнаружил набор следов, ведущих от пещеры на север. Они шли всё дальше и дальше, и зоркие глаза Халрака заметили, что следы уходили на север на многие мили.

Риока вернулась в трактир и рассказала новости. Она слушала разговоры и споры друзей Эрин и долго думала, почему Эрин решила продолжить путь. Бегунья думала об опасных пчёлах, возможно, о монстрах – хотя Халрак не нашёл никаких следов, – а потом задумалась о скелете. Она думала о Торене и вспоминала истории вроде Франкенштейна.

Ночь для Риоки была очень долгой. Лионетта приготовила еду – слегка подгоревшую – для Мрши и Селис, а Риока немного поговорила с Кришей и дрейком и сделала приготовления. Она отдала им большую часть своих золотых монет, и ей пришлось трижды повторить Мрше, что она собиралась делать.

На следующее утро Риока покинула трактир очень рано, оставив позади Лионетту, а Мршу поручив заботам Селис. Бегунья побежала на север, высматривая любые признаки саней и спрашивая у путников, не видели ли они девушку или скелета. Но она не получала положительного ответа. Она ничего не нашла.

И тогда Риока побежала дальше, думая о драконе, который мог следить за людьми, если знал их имена. Подумав об этом, она побежала немного быстрее.

А вдалеке [Скелет-Рыцарь] зарезал на дороге пару путников. Он забрал их монеты на тот смутный случай, если они ему пригодятся, и продолжил идти. Он собирался вернуться в Лискор, в подземелье, где он сможет повысить свой уровень. Его фиолетовые глаза светились, и он улыбался.

Он всегда улыбался, но в этот раз он был счастлив. Так счастлив.

Кровь капала с его пальцев, стекала по побитой броне и попадала на снег. Пока он шёл дальше, скелет оставлял кровавый след. Наконец-то. Он продолжал думать об этих словах.

Наконец-то.

Он свободен. И когда он получит более высокий уровень… всего немного выше…

Он наконец-то будет свободен навсегда.

Примечания:

[1] – В оригинале «Inadequate», и неудивительно, что Криша не могла его вспомнить.

Континент Изрил изменила зима. Зелёные холмы и их фауну похоронили холодные снега, сделав всё вокруг белым и холодным. А чуть севернее знаменитого Высокого Перевала и пригодных для подъёма гор мир стал пустынным.

Огромное поле было покрыто снегом, над ним дули немилосердные вихри. Порывы ледяного ветра делали мороз ещё более опасным для тех, кто оказался снаружи без защиты.

Из леса вдалеке посыпались закружившиеся в воздухе снежные хлопья. Они летели на ветру ледяными кинжалами, которые таяли и снова замерзали на голой коже. Эта равнина была безмолвной холодной зимней страной чудес; местом, не тронутым никакими искусственными жилищами или поселениями.

Но сквозь неподвижный пейзаж двигалась одинокая фигура. Человеческая девушка, спотыкаясь, медленно прокладывала себе путь сквозь снег, таща за собой большое транспортное средство, похожее на сани. Холодный воздух пытался прогрызть себе путь сквозь её одежды, а полное одиночество, в котором она очутилась, наверняка свело бы с ума любого смертного за несколько дней.

Поскольку Эрин провела в этом месте менее трёх часов, она всё ещё была в хорошем расположении духа. И она не просто шла в изнуряющем молчании. Она пела.

— Из-за скелета моего дорогу домой я никак не найду.

Вот почему я брожу!

Здесь так холодно, что я до смерти могу тут околеть.

Поэтому я должна сказать отдыху нет!

Ба-дум-бум-бум.

Кажется, я совсем заблудилась. Мои сани инеем покрылись.

Я, эм, очень, очень рассердилась.

Тупой Торен!

В данный момент Эрин чувствовала себя не так уж и плохо. Да, она потерялась, её бросил скелет, и она понятия не имела, где находится, но у неё в голове был цепляющий мотив, и она сосредоточилась на нём.

В её песне не было ни мелодии, ни ритма, ни аккомпанемента, помимо звука, который издавали сани, которые она тащила за собой по снегу. Всё сочинялось на лету, что приводило к интересным текстам:

— Везде всё одно, куда бы я ни шла!

Я думаю, это Торена вина?

Хочется есть, но у меня только мёд и мертвые пчёлки,

А мне бы хотелось… Аааа! Волки!

Она случайно заметила серую фигуру, подкрадывающуюся к ней по снегу. Повернув голову, девушка увидела примерно в тринадцати футах от себя настоящего живого волка. Эрин перестала петь и закричала, когда волк поднялся и завыл. Вокруг трактирщицы завыли ещё волки, и она поняла, что её пение — и, возможно, мёртвый волк, которого, скорее всего, убил Торен, — привлекли стаю.