Все это время мы обнимались, как два ребенка.

***

— Когда тебе нужно быть в школе?

— За три часа до Темной поры. Элла меня не хватится, готовится к экзамену на Верховную. То есть пьет и жалеет себя.

Я отпросился с уроков до конца дня и дал Ленарду внеочередной выходной. Для отца же моя участь снова потеряла интерес, потому сын что не болел и не умирал. Так что меня тоже никто не искал.

Рассудив, что прежде чем с женщиной разговаривать, нужно ее накормить, я привел Риту в ресторан, где официанты были приучены молчать за нескромную прибавку к жалованию. Все ее вялые попытки разделить счет были пресечены.

— Что это? — разглядывала Прикер ломтики белого мяса на тарелке.

— Пандорус, — объяснил я. — Рыба такая. В Дорэлле она косяками плавает, им даже ловить ее лень.

Рита с удивлением посмотрела на приборы и спросила:

— Одни ложки? А нет чего поострей?

— Мы не пользуемся ничем острым в Йоль. На зубчиках приходит зло.

Она лишь пожала плечами и принялась аккуратно есть с помощью ложки. К своему удивлению, я обнаружил, что она умеет держаться за столом ничуть не хуже меня. По крайней мере, вымыла руки в блюде с водой, а не стала оттуда пить.

— Это все бабушка, — ответила Рита на мой немой вопрос. — Она была оперная певица, много ходила по приемам. Говорила, что любой юной леди пригодятся в жизни три вещи: осанка, игра на пианино и знание французского. А ты не понял половину, что я сказала.

— Почему же? У нас есть пианино. Мы поставили их простакам в надежде на хорошую музыку.

— Люди в черном, — пробормотала та.

— Кто?

— Сверхразумы, говорю.

Я обнаружил странную перемену в своем восприятии Маргариты, словно приложил к глазам другое стекло, более чистое и прозрачное.

Она действительно была импульсивная, несдержанная и строптивая. А еще — умная, искренняя, с тонким чувством юмора…

Живая. Совсем не опасная.

— Опять крутят эти новости, — вдруг посмотрела Рита на огромную панель, висевшую над камином в центре зала.

Передавали очередное интервью Макраи, рассказывающей о высшем благе и очередных предлогах, оправдывавших ее тест. Маргарита буквально впилась глазами в экран, с каждой минутой все больше и больше вжимаясь в стул.

— Выключить? — нажал я кнопку вызова официанта.

— Нет, она почти закончила, — покачала Рита головой, — Вранья больше чем обычно. Ее тест полная срань.

— Откуда ты знаешь?

— Пара сторонников Клариссы сралась с верховным жрецом Вигге сразу же после объявления, — Маргарита отвела взгляд и принялась гонять остатки мякоти по тарелке. — Судя по тому, что старикан успел наговорить, это обычный психологический тест на выявление темной триады: гордыня, манипуляторство и бессердечность. Не знаю, насколько преуспели ваши душеведы, но наши часами друг друга бумажками закидывают, просто чтоб ставить такие диагнозы.

— Его, наверное, составляла Кларисса, — я крутил бокал с соком. — Она же работает с разумом?

— Кларисса всех подставила, — Рита принялась дробить остатки рыбы с такой злобой, словно та нанесла ей личное оскорбление. — Мне знакомая успела рассказать, пока старую смарт-панель не отжали. Девчонки, завалившие тест, выделывались перед комиссией, потому что Чародеям у нашей сестры веры нет. Комиссия пошерстила их биографии, нашла пару связок дальних тетушек с сектой Зверя и решила не рисковать. А директор даже в самом тестировании не участвовала.

Я поджал губы, не зная, что сказать. Разумеется, мне не нравилось ничего из того, что союз Познания творил последние лет пятнадцать, но и полностью исключать вину тех девушек я тоже не мог.

— Мне жаль, что твоих сестер постигла такая участь, — выбрал я наиболее мягкую формулировку.

— Не жаль, — ее взгляд снова стал тяжелым, — я тебя насквозь вижу, так что не ври.

— Да, моя госпожа, — пробормотал я под нос, отмечая про себя, что наша беседа уже давно не похожа на обмен оскорблениями.

Рита вдруг отложила ложку и посмотрела на камин, в котором горело Йольское полено. Свет закатного солнца освещал ее лицо мягким розовым светом, отчего она уже не выглядела изнуренной и замученной. Скорее похожей на хрупкий прекрасный цветок.

Я правда об этом подумал? Скоро начну стихи писать?

— И не смотри так, — она расценила мой взгляд как осуждающий. — Я ни на чьей стороне. Для того, чтобы кого-то поддерживать, надо знать чуть больше чем «Сектанты из школы Ронетт уничтожили Арилию, потому мы будем чморить теперь абсолютно всех».