И ушел, чтоб его, оставив на растерзание. Я даже сомневаться начала, кто хуже: король или ректор.

Фабиан-тэй говорил долго и много. Пожалуй, его речи хватило бы на целую лекцию, и суть ее сводилась к тому, что не все феи достойны обучаться в академии. Не будь я преемницей Терпсихоры, уже собирала бы вещички.

— Так и быть, я не стану сообщать твоему деду, — заключил Фабиан к вящему моему облегчению. — Но приставать ночью к мужчине… К дракону… Ох, Тамиэль, теперь я уж и не знаю, как трактовать твою магию. Возможно, муза хотела предостеречь тебя от подобных поступков? Может, взывала к нам, твоим наставникам? И те бобы, как выразилась Олия-тэй, были указывали на… Кхм… Детородный орган…

Он провел пятерней по белоснежным волосам и качнул головой.

— Лучше иди к себе. Я не в состоянии переварить столько всего за один день. Ты у нас сплошной кладезь сюрпризов! И, заметь: в основном, неприятных!

— А завтра… — неуверенно начала я.

— Все по расписанию, — перебил ректор. Вид у него был зверски усталый. — Мы с Хелией будем ждать тебя после теоретических занятий, и, вероятно, короля тоже придется позвать. Иначе я вынужден буду посвятить жрицу в детали, о которых ей знать не стоит.

— Но насчет светлячков и… И всего остального…

— Я ничего не скажу, обещал же! — В тоне Фабиана зазвенели нотки раздражения. — Мне нужно время, чтобы со всем разобраться. Иди, пока я не передумал!

Вопросов у меня оставалось еще много, но задавать их ректору я не стала. Во-первых, находилась не в том положении, а во-вторых, и сама еле держалась на ногах.

Когда в столовой начался переполох, и нашу доверительную беседу с кронфеем прервали дикие вопли, я улетела и надеялась переждать бурю в тишине.

Что ж, не получилось. Теперь же, после порки дракона и выволочки ректора, претензии соседок по общежитию меня не то что не пугали, мне было на них плевать.

Вернувшись в комнату, я улеглась на кровать и представила, что нахожусь в кристаллическом коконе, который не пропускает ни звук, ни свет. Юстина и Витта ругались, шипели, возмущались, а я просто лежала с закрытыми глазами и притворялась простынкой.

— Вас никто не заставлял повторять за Аймой, — привела единственный аргумент и заперла рот на замок.

Через какое-то время девочкам надоело спорить с пустотой, и они отстали, а я провалилась в глубокий, почти летаргический сон.

Сил он мне никаких не принес, а как будто напротив — только высосал. Юстина с трудом растолкала меня минут за пятнадцать до лекции, поэтому в аудиторию я прибежала растрепанная и помятая. Словом, не фея, а репейник подзаборный.

Впрочем, в этом нашлись и свои плюсы: если раньше в академии многие жаждали моей крови, то сейчас они, вероятно, решили, что жизнь меня и так наказала. Во всяком случае, никто не подсел и про историю с перцем не заикнулся. Лишь периодически я ловила на себе косые взгляды, но делала вид, что с головой погружена в изучение звездных карт, — первой лекцией в расписании шло звездочтение.

Я бы с радостью провела на теоретических занятиях весь день. Перспектива снова столкнуться с Лейгардом, не говоря уж о Хелии, навевала тоску. Если со жрицей мне все было ясно уже давно, то что выкинет король на сей раз, оставалось загадкой.

Вот будет весело, если он притащит кнут! Хелия всегда утверждала, что молодое поколение фей надо воспитывать строже…

К особняку Фабиана я подходила, готовая к самому страшному. Уже воображала, какие разрушения принесет очередной мой танец. У почтовых бабочек отрастут рога и клыки? Трава на газоне покроется ядовитой слизью? Из цветов на деревьях полетят смертоносные жуки-кожееды?..

Однако Хелия сумела меня удивить.

— Танцевать ты сегодня не будешь, — заявила она, стоило мне перешагнуть через порог. — Я всю ночь изучала старинные манускрипты в библиотеке и нашла кое-что любопытное.

Жрица положила на стол полуистлевшую от времени рукопись в кожаном переплете. Мало того, что текст был на древнефейском, так еще и почерк вызывал острое желание выколоть себе глаза. На расстоянии вытянутой руки казалось, что это и не слова вовсе, а длинные кривые линии, и, лишь приблизившись к листочкам почти вплотную, я разглядела крючочки, смутно напоминающие буквы.

— И что это? — поинтересовался Лейгард, которого усадили в помпезное бархатное кресло в дальнем углу комнаты. Эдакое невысказанное послание: мол, статус ваш мы чтим, но, будьте любезны, не вмешивайтесь.

Ха! Разве хоть когда-то короля это останавливало?

— Я была бы вам в высшей степени благодарна, ваше величество, — елейно процедила жрица, — если бы вы не отвлекали Тамиэль от урока.

— Так он же вроде не начался еще!

— Это мемуары одной из последних фей танца, — пояснил Фабиан-тэй. — Я уже направил запрос в канцелярию, чтобы разыскать ее потомков, возможно, в домашних архивах сохранились и другие записи, но пока это все, что у нас есть.