Я выбежала и ринулась в комнату. Шипение, вскрик, глухой удар… Мои чувства и мысли в тот миг никакими языковыми средствами было не передать.

Потому что я стояла там, когда он замер напротив форточки, а напротив него зависла сияющая голубоватая сфера. Потому что смотрела, как эта сфера секундой погодя столкнулась с ним и прошла сквозь него, скручивая, ломая, высушивая…

Смотрела и ничего не смогла поделать.

И лишь когда Ро Тондий, весь сморщенный, пугающий, на себя не похожий, неуклюже упал на бок, а на улице хлынул шипучий ливень – лишь тогда меня охватил по-настоящему парализующий ужас. А дальше разверзлась тьма.

Но прошло время, и тьма рассеялась, вытолкнув меня прямиком в объятия кошмара наяву. Я валялась на полу в неприглядной позе, ещё и затылком умудрилась о дверной косяк приложиться, и теперь под кожей наливалась болезненная шишка.

Похоже, тучи разошлись сразу после удара молнии. Их пригнали сюда специально, неведомым колдовством. Вот первое, о чём я подумала, глядя на чистое – без единого облачка – небо. Распогодилось. Солнце било в окна, исчерчивало землю тенями, усиливало контрасты. Тумана как не бывало.

Затем что-то вынудило меня перевести взгляд. Возле батареи, под окном, неподвижно лежал мой напарник и слепо таращился прямо перед собой.

Негнущимися пальцами я схватилась за серк-ри и набрала номер сыщика. К горлу подкатывала тошнота, во рту пересохло, и язык прилипал к нёбу. Но мне всё же удалось выдавить из себя несколько фраз.

– Ро Тондий… Он, кажется, мёртв.

Ли Фаний Орл взволнованным голосом велел мне никуда не уходить и сидеть на месте. Спустя буквально четверть часа он примчался на проклятую квартиру и, похлопав меня по плечу в ободряющем жесте, склонился над Ро Тондием.

Сио Лантий прибыл следом с разницей в пять секунд, взмыленный, задыхающийся. Этот товарищ склонился уже надо мной. Он обнимал меня, гладил по голове и плечам, что-то говорил, чтобы меня успокоить, но слов я разобрать не могла.

Из моих глаз ручьями текли слёзы. Сердце гулко билось под рёбрами под аккомпанемент судорожных всхлипов, а в душе бесновались смерчи и мало-помалу ширилась мрачная бездна.

«Как так? Как же так? Почему он мёртв, а я до сих пор жива?»

Ли Фаний Орл вновь подошёл ко мне, отстранил Сио Лантия и сел на корточки напротив меня, вручив носовой платок.

– Прекращай реветь, Нойта Сарс, возьми себя в руки. Как много ты видела?

Я шумно высморкалась, попыталась выровнять дыхание – и преуспела. А вот со слезами сладить не удалось. Они так и текли мокрыми дорожками по щекам, капая с подбородка и заливаясь за воротник.

– Во дворе… – пробормотала я. – Там была тыква. Человек с тыквой на голове. Потом резко потемнело. А потом… Шаровая молния. И…

– Так, мне всё понятно, – сухо сказал сыщик, поднимаясь во весь рост. – Нойта, ты наша главная свидетельница. Тебя наверняка попытаются убрать. Поэтому теперь я за тебя отвечаю.

Он властно опустил руку мне на макушку, да так и замер, другой рукой удерживая возле уха серк-ри, чтобы с кем-то созвониться.

– Это Ли Фаний Орл, да. У нас чрезвычайная ситуация. Вышлите двух человек, срочно. Адрес сейчас напишу.

Пока он набирал сообщение, его ладонь по-прежнему покоилась на моей голове и источала жар. Тепло распространялось по телу, убаюкивая, изгоняя дрожь, подчистую стирая страхи. Я стояла с закрытыми глазами, в воздухе чудилась медовая сладость жасмина, острота имбиря и бальзамические ноты.

А где-то поодаль неловко топтался Сио Лантий, и мне не хотелось видеть его реакцию на происходящее. Ясно ведь, что ревнует.

Когда детектив наконец убрал руку с моих волос, я была уже другим существом. Умиротворённым. Тихим. Исполненным медитативности, гармонии и непостижимого света. Теперь в уме кристально чётко обозначилось понимание: подозревать его было абсурдом. Тыквы, которые встречались мне в Сеа, – вот, кого действительно следовало опасаться. Откуда они только взялись?..

Мы остались в квартире ещё на какое-то время. Ли Фаний Орл раздобыл в шкафу простыню и, укрыв ею Ро Тондия, полез к злосчастной форточке. Я отвернулась. Было невыносимо горько смотреть туда, где минуту назад светило солнце, а затем разыгралась гроза. Где минуту назад человек был живым, а теперь он непоправимо мёртв и бездвижен.

С сыщиком подобной беды не приключится, почему-то думалось мне. Не так уж он прост, как хочется верить. Сам за себя в случае чего постоит, ни к чему ему охрана, тем более в моём лице.

С такими мыслями я тихонько ретировалась, обнаружила полутёмную комнатку, забилась там в какой-то мягкий уголок с кучей декоративных подушек и предприняла попытку завернуться в плед, который был аккуратно сложен рядом. Плед оказался с сюрпризом.

Как только я его развернула, из него выпал конверт. Абсолютно белый, без марок, без адреса и имени получателя. Внутри обнаружилась записка.