Ох, малышка.

Вернулась-таки под теплое крылышко семьи. Она вернулась в клетку, из которой столько лет пыталась вырваться. Глупая. Наивная девочка.

Соня сделала свой выбор. Наверняка, очень удивится, что половина ее денег достанется мне.

А уж как удивится Петенька петушок. Вот бы его смазливую морду сюда.

Тут бы ее быстро подправили местные любители белых задниц.

Внутри тлеющий костер злобы и ненависти разгорался все жарче. И не угасает все то время, пока я выхожу из тюрьмы, задыхаюсь свежестью воздуха, привожу себя в порядок и наконец, спустя четыре дня, подъезжаю к кованным воротам серого особняка.

Ну все, это конец. Осталось только шаг сделать. Погрузить себя в ее жизнь вновь.

Хозяевами особняка являемся мы с Соней. Но как мне объяснили, всеми делами заправляет отец Пети – Эдуард, и он сам.

А София, как и положено многим женщинам, ни во что не вмешивается. Тогда вопрос «почему» я не задал, да это и понятно.

Она всегда плыла по течению. Однажды свернула не туда, но вернулась в нужном направлении.

Наверняка не ожидает, что увидит меня так рано.

Не только увидит.

Скоро она следами на своем теле поплатится за предательство. Она будет умолять меня простить ее, да мне будет плевать на ее просьбы. Я буду рвать ее тело вместе с душой, без сожаления, как и она сделала со мной.

Стою у входа в дом и скуриваю пятую сигарету, хочу набрать Медведю. Но не успеваю, дверь открывается и выходит Петя.

Мое тело в момент напрягается, готовое напасть на противника, искалечить ушлепка, что имеет доступ к моей Соне.

Ничуть не изменился. Все такой же лощенный, с прилизанными черными волосами. Мне даже не верится, что когда-то мы были лучшими друзьями.

Что же пошло не так? То, что он захотел себе Соню? Или то, что я взял ее на их свадьбе?

Черт его уже разбери.

— Привет, — он выходит из дома, оглядываясь, и как будто хочет мне улыбнуться.

Но я не отвечаю.

Единственное, что я желаю сделать, это сдвинуть его с дороги. Найти ее. Ту, что предала. Ту, что клялась в любви, а потом кинула меня.

И если Петя думает, что меня остановит штамп в паспорте, то он глубоко заблуждается.

Как бы я ненавидел Соню, она моя, только моя. И наказывать я ее буду в соответствии с этим. Тем более теперь проблем с деньгами у нас не будет. Она будет наслаждаться роскошью, как и мечтала, и кляпом во рту. Чтобы не орала, когда я буду ее трахать.

— Подожди, — хватает меня Петя, но я легко отталкиваю его, так что он падает. Иду в дом. — Подожди. Нам надо поговорить!

Кричит он мне в след, да ничего меня остановить сейчас не в силах. Мне лишь бы увидеть ее, лишь прикоснуться… Ощутить аромат ее тела.

— По телефону поговорим, когда ты подпишешь документы на развод.

Шаг за шагом, к нужной цели. Звон в ушах не мешает мне наслаждаться неминуемой расплатой.

— Да постой ты! — останавливает меня на лестнице этот придурок, тяжело дыша. Глаза бегают в разные стороны. — Она не может быть с тобой!

Ещё как может! И будет.

— Теперь это не ей решать, — вырываю свою руку, толкаю его снова и только делаю шаг, как вдруг слышу отчаянное:

— Она не может! Она не помнит ничего с момента пожара!

Глава 28.

Я не верю. Это настолько дико и смешно, что меня впервые за год пробирает на хохот. Только не солнечный, каким я заливался с моей любимой Соней, а злой, агрессивный. Болезненный и хриплый.

— Ты думаешь, я поверю в эту хрень? — ору я ему в лицо.

— Я тоже не верил, — убеждает меня Петя. – Потому что… Ну не верил. Но мы были у врачей. Были сотни тестов. И все как один говорят амнезия.

В сердце словно вонзается оголенный электрический провод. Меня бьет током от страха, что возможно он не врет. Что теперь Соня для меня снова просто сестра, и моя ненависть направлена на, по сути, чужого человека. Если только…

— Что именно она помнит?

— Она помнит свадьбу, пожар и как… — он делает паузу, такую долгую, что, кажется, замирает время. Сердце пропускает удар. – Как я лишил ее девственности.

— Ты? — издаю я рык, хватая его за грудки, наклоняя над перилами лестницы. Под которой мозайчатый мраморный пол. Больше всего хочется скинуть его туда. Насладиться хрустом костей и убрать, наконец, препятствие, которое повредило мой разум. – Ты сказал правду? Рассказал, как все было на самом деле?

— Я не хотел ее травмировать еще больше. Я просто снова стал ее мужем, как и советовали врачи.

Меня начинает колотить. В голове шуметь, кровь бить волнами прямо в мозг.

Вот так.