Мимо проносились какие-то корпуса, Новел попал в малознакомую часть города.

Ладно, прекратить скулеж. Эмиграция - это крайнее средство. Надо попытаться поставить на уши прессу. Гласность наше спасение. Гласность - краеугольный столб демократии. Нет, краеугольным бывает не столб, а камень. Камень также бывает еще надгробным... О Боже! В общем, неважно. Надо связаться с Малкусом Петкусом... Или с Петкусом Малкусом? Великий Хаббард! Я забыл имя своего любимого политического обозревателя!

Новел поднес к глазам мультивиз - электронно-коммуникативное устройство, размерами не больше наручных часов прошлых столетий, без которого не мыслит жизни современный человек, - мульт не работал! Он был разбит. Значит, при падении пострадало не только колено. Без вездесущего аппарата мистер Винески почувствовал себя совсем беспомощным, как малолетний ребенок.

Тут мелькнула вывеска какого-то кафе, и Новел торопливо спешился. Зайдя в кафе, он первым делом бросился к кабинке мультимедийной связи. Начиная от справочной службы, через длинную цепь посредников, он вышел на офис мистера Петкуса Малкуса. Это был розовощекий крепыш неопределенного возраста, с кипучей энергией. Он поблагодарил мистера Винески за то, что тот прибег к услугам его фирмы. Петкус Малкус заверил нового клиента, что гробы они делают высочайшего качества, из чисто химического железа, им сносу не будет. Фирма также берет на себя все хлопоты по организации похорон, так что все это удовольствие мистеру Винески будет стоить всего ничего, каких-нибудь...

Новел вырубил болтуна и начал поиски уже Малкуса Петкуса и с другого конца. На этот раз он действовал умней, исходя не от имени, а от места службы: связался с телецентром, потом с каналом, потом с офисом обозревателя. И так шаг за шагом, пока, наконец, не вышел на третьего секретаря Малкуса. Новел и не знал, что у того столько секретарей. Строгая девица долго допытывалась, что угодно мистеру Юнески от слишком занятого ее шефа? Вымокнув, как мышь под дождем, Новел подобрался совсем близко к цели - трубку взял личный первый секретарь и сказал, что обозреватель уехал на встречу делегаций Союза Космических городов, чтобы лично обозревать эту историческую встречу. Если мистер Минетски желает оставить сообщение...

Новелу до истерики обрыдла игра в эти глухие видеофоны. В конце концов, на прессу он может выйти, находясь в более спокойных местах. Главное сейчас, спасти семью! Не обращая внимания на то, что кто-то стучался в кабинку, Новел Винески набрал номер своей жены. Когда ее лицо появилось на экране, огорошил прямо в лоб:

– Эмилия! Не перебивай, слушай меня внимательно: немедленно забери Малколма из школы...

Но Эмилия все-таки перебила:

– Малколм не в школе, он дома. Пришел еще с утра, сказал, что заболел. Я вызвала врача, он прописал ему постельный режим...

– Дай мне его срочно!

– Новел, прошу тебя, без истерик. Разве мальчик не может заболеть?..

– Эмилия, я спокоен. ПОЖАЛУЙСТА, дай мне мальчика.

– Я здесь, папа, что случилось?
– В экран вторглась голова сына. Он выглядел уставшим. Под глазами синели полукружья.

– Здравствуй, сын. Как ты себя чувствуешь?

– Ничего особенного, просто небольшая депрессия...

– Ходить можешь?

– В принципе, могу.

– Дай мне маму... Эмилия, я влип в ужасную историю... Точнее сказать, мы всей семьей влипли. Нам угрожает опасность. В общем, вопрос жизни и смерти. Возьми... Не перебивай! Возьми все кредитные карточки, подними Малколма и срочно подъезжайте к кафе... Минутку!..

Новел выглянул из кабинки. Два человека уже маялись в очереди и подтягивался третий. Мистер Винески извинился, спросил у бармена название кафе.

– "Голубая мечта", сэр, - ответил бармен.
– Желаете выпить? У нас нельзя разговаривать по ВТ без заказа.

– Да-да, налейте чего-нибудь... Адрес?

– Кактус-террас, 2003, сэр. Вам покрепче?

– Да, благодарю!

Новел нырнул обратно, сообщил жене адрес и название кафе.

– Что ты делаешь в кафе для пе... Малк, заткни уши. Новел, что за номера ты выкидываешь? Зачем ты посещаешь кафе для... цветных, то есть я хочу сказать - голубых?

– Что ты такое несешь!
– возмутился мистер Винески.
– Подожди секунду.

Он опять выглянул из кабинки.

– Эй, мистер, - сказал здоровяк в кожанке, стоявший последним в очереди, - сколько можно молоть языком. Ты не один, приятель. Мне надо срочно послать факс свой шмаре.