– Одного такого безбагажного проверили, обнаружили в желудке два килограмма пищевого пластида. В салоне террористу достаточно было принять химический катализатор в виде сосательной конфетки, который срабатывает как детонатор, - и БАХ!

– Какой ужас! Я - в том смысле, что было бы, если б он догадался взять с собой фальшивый багаж и не попал бы под подозрение?

– Острите?.. Все равно бы вычислили. Служба такая... Свободны.

Они бежали по коридору терминала, а впереди мигало громадное табло, на котором убывали цифры предстартового отсчета. "Двухминутная готовность! Закрыть шлюзовые камеры". Запыхавшись, беглецы ворвались в тамбур, прямо в руки стюарда и стюардессы. Двери с шипением закрылись за их спинами. Опоздавших пассажиров торопливо повели на законные места, помогли прикрепить ремни безопасности. Сработала пневматика, широкие плоские лямки ремней надулись сжатым воздухом, плотно облегли, притянули, прижали плечи к спинке сиденья.

Эмилия схватила за руку мужа. Новел успокаивающе погладил ладонь жены.

Вдруг где-то сильно завыло, челнок дрогнул, волна вибрации прокатилась по салону, и сердца у пассажиров оборвались. Всем показалось, что кресла опрокинулись назад. Оборванное сердце подпрыгнуло к горлу. Все испытали несколько секунд тошнотворной невесомости. И вслед за тем - несколько усиленное (по контрасту) воздействие гравитации. В дальнем углу салона вскрикнул маленький ребенок. На большом плоском экране, который свешивался с потолка салона, включили трансляцию старта, передаваемую кормовыми камерами. Стало видно, как уплывают куда-то вбок причалы, усыпанные рубиновыми и белыми огнями, а в прямой видимости - удаляется громадная стена, с бредовыми конструктивистскими прибамбасами. И вот стену начало пучить, и через малое время она стала похожа на часть сферы. Наконец в поле обзора вошло все сооружение, весь город Ламгалда, напоминающий гигантскую юлу, или елку в рождественских огнях. Юла, или волчок, или елка, величаво-медленно вращаясь, уплывала все дальше и дальше в кругу звездной россыпи.

Эмилия смотрела на свой небесный город, ставшим теперь отдельно взятой серебряной елочной игрушкой, и слезы потекли у нее по щекам.

Когда вышли на гиперболическую траекторию, конец которой кончался на Земле, стали обносить напитками. Стюард обслуживал дам, а его коллега женского пола подавала напитки мужчинам. Место Новела было с краю, а через проход сидел пассажир лет сорока с зеленым лицом. Видно было, что ему нездоровится. Казалось, он едва сдерживает рвотные позывы. "А может, он пищевого пластида нажрался, - полушутя подумал Новел.
– Ишь как его пучит". Эмилия попросила у стюарда лимонные леденцы для себя и для сына.

– Тебе надо?
– обратилась она к мужу.

Новел отказался, наблюдая за пассажиром.

– Желаете что-нибудь выпить?
– спросила стюардесса у мистера Винески.
– Коньяк, сок, кола? Пиво запрещено.

– Коньяк, пожалуй.

– Прошу, - подносик спланировал и замер у его груди. Девушка так низко наклонилась перед сидящим, что вырез ее блузки с расстегнутой верхней пуговкой оказался ниже уровня его глаз. Новел на ощупь взял бокал с коньяком, предварительно искупав в нем пальцы.

Зеленый пассажир окликнул стюардессу и попросил сосательную конфетку. Новел нахмурился, залпом выпил огненно-янтарную жидкость из бокала и потребовал у девушки повторить. Ему вовсе не хотелось коньяка, но нужно было отвлечь стюардессу, чтобы пассажир с пластидом в желудке не получил детонатор.

На этот раз Новел как следует рассмотрел родинку на нежном полушарии девушки.

– Вам нравится?
– спросила она, обворожительно улыбаясь.

– О да!
– смакуя коньяк, ответил Новел.

Пассажир, оставленный без внимания, вскочил с кресла и устремился в туалет, располагавшийся в передней части солона.

– Передумал, - пошутил про себя Новел.
– Решил избавиться от взрывчатки...

– Что ты сказал?
– спросила Эмилия, освобождая от наушника ближайшее к мужу ухо; она слушала концерт Брамса.

– Я говорю, пойду пройдусь, разомну ноги, - ответил муж.

Он встал и прошел по салону в сторону туалета. Там у полуоткрытых дверей стоял парень. Увидев Новела, он захлопнул дверь туалета и сказал, похохатывая:

– Во мужика колбасит. Весь сортир заблевал!.. Придется идти в кормовой туалет.

Через пару минут, покачиваясь, вышел зеленый пассажир. Он вытирал рот салфеткой.