Тут бы Косане только лечь в канаву и умереть, но оказалось, что мир не без добрых людей: вдова пустила мать к себе жить.

Тётушка Божена их спасла. И молилась в церкве, чтобы ребёнок Косаны родился человеком – ведь, если змей обрюхатит человеческую девицу, это как монетку подкидывают: упадёт решкой – родится змеёныш, а Финистом, Ясным Соколом – человек.

Но боги не помогли. Наверное, они действительно были мертвы.

– Что сделали с твоей матерью? – спросила Купава. Горислава вздохнула.

– Ты чего, совсем дура? – резкие слова для спасительницы, но русалка сейчас тыкала пальцем в самое больное место змеини. – Изнасиловали её. Что это такое, тебе объяснись?

– Нет-нет, не надо! – Купава замахала руками, прекратив улыбаться.

– Извини, – добавила она после небольшой паузы. – Я… Не очень хорошо понимаю, о чём можно говорить, а о чём нельзя. И как вообще люди живут. Ха-ха. Я в какой-то мере действительно дурочка. Я не помню, как была человеком, понимаешь? Помню только смерть. Не жизнь. И… Ты сильно обиделась?

– Переживу,– вздохнула Горислава. Всё вставало на свои места. Её жизнерадостность, её незнание таких элементарных вещей, как «почему ненавидят змеев». Выглядит на шестнадцать вёсен, а разуму – шесть.

Повисла неловкое молчание. Русалка болтала босыми ногами, как ребёнок, а потом спросила:

– Куда отправишься теперь?

– Понятия не имею, – вздохнула Горислава. – Они забрали у меня всё, что было. Деньги, сапоги… Нож, – он сжала зубы. – Нужно подумать, как у них это отобрать.

– Я помогу,– лицо Купавы так и засияло.

– Что? Ты для меня и так уже много сделала… – нерешительно сказала Горислава.

– Я тебя обидела и должна загладить обиду! – Купава энергично взмахнула рукой, задев Гориславе по носу широким рукавом. – Ты ведь не выбирала родиться с жёлтыми глазами?

– Да я бы лучше псом шелудливым родилась, – буркнула Горислава.

– Значит, эти люди ограбили и чуть не убили невиновную! А, значит, нужно их наказать и вернуть украденное, – Купава закружилась вокруг в танце. – Это будет добрым делом! – она обернулась к Гориславе. – Верно я рассуждаю?

– Мне нравится, – та пожала плечами. Она плохо представляла, как возвращать украденное, но может у этой наивной русалки есть план получше. Всё-таки нежить, и умеет какие-то колдовские штучки.

– Тогда пойдём туда, где тебя ограбили, может, они ещё там и нам удастся вернуть твои вещи!– Купава с детской непосредственностью потянула её за руку.

– Ограбили меня местные, – сказала Горислава, потирая голову. – Уверена, корчмарь у них главный, и хранится всё тоже в корчме, как пить дать… Ты умеешь драться?

– Нет, но я умею вот так, – Купава вытащила из широкого белого рукава платок, тоже белый, но c затейливой синей вышивкой. Она взмахнула им, над землёй тут же поплыл туман, который вскоре стал густым, как молоко, – И вот так,– она взмахнула платком ещё раз, и туман сжался в плотный шар, который превратился в голубя и сел ей на плечо,– И вот так, конечно, – ещё один взмах и туман исчез.

– Ничего себе,– выдохнула Горислава. – Это… Волшебно… Но это не оружие. Эх, мне бы хоть мой нож…

– О, тут как раз в речку нож выбросили! – Купава хлопнула себя по лбу. – Погоди!

Она понеслась к берегу и прыгнула в воду. Совершенно бесшумно – ни плеска, ни брызг, только круги разошлись, и тут же исчезла, как растворилась. Горислава только рот открыла.

Через четверть лучины, которую змеиня провела, пожёвывая сорванную травинку и отмахиваясь от комаров, из-под воды показалась голова Купавы, а потом она и вся она. Русалка выпрыгнула из воды, как иной раз прыгает окунь – и приземлилась на берег в облаке серебристых брызг.

– Держи. Не твой случайно? – она хитро улыбнулась, протягивая Гориславе кожаные ножны с ножом. С ножен и с набалдашника на рукояти, сделанного в виде соколиной головы, текла вода.

– Мой, – Горислава схватила ножны и наполовину вытащила нож. Тот успокаивающе блеснул посеребрённым лезвием. – Это… Спасибо.

Она не знала, как выразить благодарность. Не на шею же русалке кидаться.

– Хи-хи-хи!– Купава прикрыла рот рукой. – Ты улыбаешься! Ты действительно улыбаешься!! Ты это умеешь делать! Умеешь! – она снова закружилась вокруг в танце.

Как ребёнок.

– Естественно, умею, – проворчала Горислава, опоясываясь ножом. Видимо, суеверные дураки испугались черт и резов на клинке, и предпочли выкинуть даже такую ценную вещь вслед за ведьмой. Или Велимир не врал, говоря что у ножа есть собственный разум и он любой ценой возвращается к хозяину. – Ну теперь они у меня попляшут… Слушай, Купава. Вот что будем делать…