– Долго ещё идти? – спросила Горислава. Они шагали по лесу, по едва заметной тропке. Русалка ловко перепрыгивала через поваленные деревья, словно её тело ничего не весило (скорее всего, это так и было), а Гориславе приходилось через всё перелезать.

– Нет, мы уже почти на месте, – откликнулась Купава. – Обычно, правда, я быстрее оборачиваюсь, но это потому что матушка Параскева меня знает. Она, сама понимаешь, не любит гостей, и тех, кого не хочет видеть – от своей избушки отводит.

– Вот ведь,– Горислава от души позавидовала матушке Параскеве. Хорошо быть настоящей ведьмой – сиди себе в избушке, вари отвары, и ни одна тварь не подойдёт близко, пока ты не захочешь.

Жаль, что сама Горислава – не ведьма.

– Вот и пришли! – радостно воскликнула Купава.

– А мило у неё тут, – Горислава с восхищением обвела взглядом забор, на котором вместо горшков красовались черепа. В основном звериные, но была и пара человечьих. За забором стояла приземистая, мало примечательная избушка. Курьих ножек, как у сказочной, видно не было.

– Кого тут принесло? Чего это змеем завоняло? – по ступенькам спустилась женщина, которой с одинаковым успехом могло быть как тридцать вёсен, так и пятьдесят. Из-под тёмно-красного платка виднелись рыжие с проседью пряди волос. – Купавка, кого ты притащила?

Глаза у неё были самые что ни на есть ведьменские: зелёные, с золотистыми искрами, взгляд – дерзкий и цепкий, как репей.

– Это Горислава. Она наполовину змея, и обладает змеиным огнём внутри, – сообщила Купава, сияя улыбкой. – Она может его зажечь, и становится такой сильной! Её ограбили и хотели утопить, но я…

– Что за манера – рассказывать всё через порог, повзрослей уже, – беззлобно оборвала её матушка Параскева. – Проходите. Слышу, змеинька, у тебя в животе бурчит – тогда отобедайте, чем Богиня послала.

Богиня послала кашу. Пусть масла в ней было всего ничего, зато ведьма набросала клюквы и малины – голодная Горислава уминала это за обе щеки, выслушивая свою историю из уст Купавы.

– И ты хочешь, чтобы я вас обвенчала? – спросила матушка Параскева, когда та закончила. Горислава поперхнулась кашей.

– Это не настоящее венчание, это как братание, только для девушек! – увидев её реакцию, Купава всплеснула руками. Белые рукава взметнулись, как крылья. – Сестряние, значит? Я хочу стать твоей сестрой, Горислава, и покинуть эту реку.

– А иначе ты что, не можешь? – спросила Горислава. – Ты вроде без проблем по берегу гуляла.

– Так это ненадолго. А потом река назад тянуть начинает, – сказала Купава. – Но матушка сказала, что это можно избежать, если я выйду замуж за смертного. Тогда меня привяжет узами к нему и я стану совсем как человек. Только вот я замуж не хочу….

– Тогда я сказала, что братание тоже должно сработать, – сказала ведьма. – Этот обряд похож на венчание, и суть та же – два человека соединяются друг с другом узами.

Горислава отложила ложку. Она задолжала Купаве жизнь и даже немного больше, но участвовать в каких-то ведьменских ритуалах ей совершенно не хотелось.

– Но ведь Купава – не человек, да и я не совсем. Этот ритуал вообще сработает? – спросила она.

– Человек ты, не льсти себе. И змеи, и дивы, и даже псоглавцы – все вы люди, – ведьма презрительно дёрнула уголком рта. – Поэтому обряд сработает. Это будет примерно как сделка с духом.

– С диаволом, хотите сказать, – нахмурилась Горислава. Она была невысокого мнения о своей душе, да и не факт, что та вообще у неё была – но сделки ни с кем заключать не собиралась.

– Диавол, диавол… Говори по-нашему – «Чернобог», – усмехнулась матушка Параскева. – Впрочем, его уже нет. Боги мертвы. И Чёрный Бог, Владыка Несчастий, и Белый Бог, Громовой Кузнец… И Матерь-Земля, Пряха судеб…

Она замолчала, глядя отсутствующим взглядом куда-то в угол. Горислава обернулась и увидела лошадиный череп, лежащий в северо-восточном углу – там, где у добрых почитателей Пресветлого Финиста стояли образа. Купава сидела, выпрямив спину, и глядела на матушку Параскеву расширенными глазами, как маленькая девочка, слушающая сказку.

– …Все мертвы,– решительно закончила матушка Параскева. – Такие, как Купавка – лишь осколки их былой силы. Поэтому душа твоя будет в целости, не беспокойся. То, что ты не совсем человек – даже хорошо, у тебя больше духовных сил. Вы ими будете обмениваться. Ты – ей, она – тебе.

– То есть я буду как ведьма… – Горислава вздохнула.

– Если тебе не нравится эта идея, то можешь отказаться, я не обижусь, – сказала Купава. Сказать-то сказала, но глаза у неё стали совсем печальные.

– Купава, зачем тебе вообще покидать реку и лезть в мир людей? – спросила Горислава. – Я, конечно, не знаю, как там у вас, русалок – но людском мире девушкой быть опасно.