– Прародители, Агнес, – задохнувшись, прошептал Эллин, почувствовав, как сильно я возбуждена. Пальцы короля дразняще прошлись по влажному лону, остановились на нервном узелке.

Мое тело извивалось в такт движениям Эллина. Перед моим взором померк весь мир, я безумно желала его, желала ощутить внутри себя…

– Эллин… – взмолилась я томным голосом. Король издал хриплый, гортанный звук и, не мешкая ни минуты, ввел палец.

– Ах! – выкрикнула я, впившись ногтями в его шею. Дав немного времени, чтобы привыкнуть к наполняющим ощущениям, феец погрузил следом второй палец и слегка согнул их внутри.

Меня затрясло, мои стоны превратились в крик. Каждое поступательное движение Эллина сокрушало мое нутро. Я так давно мечтала об этом, что все происходящие казалось мне нереальным, словно я провались в один из своих лучших снов.

Вскоре толчки Эллина приобрели более настойчивый, ритмичный характер. Огонь, до этого томившийся в моем животе, устремился вверх по венам, плавя каждую клеточку.

Мгновение, и мое возбужденное до предела тело пробила первая судорога – предвестник подступающей разрядки. Замотав головой, я попыталась остановить короля, судорожно вцепившись в умело ласкавшее меня запястье.

Проигнорировав молчаливую просьбу, феец глубже протолкнул пальцы, свободной рукой потянув меня за волосы так, чтобы я запрокинула голову.

От удовольствия, нараставшего во мне с каждым новым движением, я до крови закусила нижнюю губу, готовясь разлететься на части.

От такого зрелища Эллин еще сильнее подался вперед, его низкое, звериное рычание эхом отразилось от витражных окон библиотеки, и я взорвалась.

Сильный и яркий оргазм прошиб мое тело, словно пуля навылет, распространяясь до самых костей. Громко выкрикнув имя возлюбленного, я задрожала, ощущая, как лоно сжимает и разжимает все еще терзающие меня холодные пальцы.

– Дорогая! – прохрипел Эллин, осторожно освобождая мое изголодавшееся по ласкам тело.

Осев в его объятиях, словно безжизненная кукла, я всячески пыталась вернуть себе трезвость мыслей. В ночи глаза Эллина, казалось, излучали свет. Он смотрел на меня как на невиданное богатство, доставшееся только ему одному.

– Значит, один – один, – промямлила я ему в грудь, вдыхая полюбившийся мне запах мороза и корицы.

Сидя практически голой на руках Эллина, я ощущала себя невероятно счастливой, радуясь тому, что больше нам не придется притворяться и скрывать за непроницаемыми масками свои чувства.

Король резко втянул в себя впитавший мое возбуждение воздух в попытке выровнять сбившееся дыхание и ответил:

– Ты что-то имеешь против?

Хмыкнув, я принялась описывать пальцами круги на его обнаженной груди. Эллин прикрыл глаза, затрепетав пушистыми ресницами от наслаждения. В отличие от меня, уже сбросившей сексуальное напряжение, он все еще остро реагировал на каждое мое прикосновение.

Мои плавные, ласкающие движения поползли вниз к рельефному прессу. Феец слегка прогнулся в спине, протяжно застонав.

Мои руки добрались до пояса его пижамных штанов и нырнули под резинку, когда я кокетливо промурлыкала ему на ухо:

– Вообще-то я предпочитаю вести в таких играх. – В ледяных глазах Эллина отразилось его хищное, демоническое нутро, которое поначалу так сильно пугало меня. Но сейчас рядом с ним я чувствовала себя в полной безопасности, словно между нашими мирами никогда и не было никакой многовековой вражды.

Заговорщически улыбнувшись, я лениво погладила нежную кожу под пижамными штанами, намеренно обходя налившуюся мужскую плоть.

– А ты ненасытная, моя дорогая…

Оборвав его на полуслове, я нежно скользнула пальцами по его королевски внушительному достоинству. Бархатистая кожа под моими ладонями сильно контрастировала с отвердевшим, словно гранитная статуя, членом.

Мой рот наполнился слюной, предвкушая будущие ласки, которыми я непременно хотела его вознаградить.

Эллин со свистом втянул ртом воздух. Машинально подавшись вперед, он требовал движений. Лунный свет дорожкой стелился по белоснежному полу, подсвечивая наши полуобнаженные тела и делая нас похожих на бестелесных духов. Призраков, нашедших гавань для своих сердец в объятьях друг друга.

Скользя пальцами по напрягшейся плоти, я резко обхватила ее в кольцо, провернув руку. Эллин с силой вдавился в спинку кресла.

– Агнес… – зашипел он сквозь зубы.

– Эллин, я хочу тебя… – Слова вылетели прежде, чем я успела их тщательно обдумать. Мы уже и так зашли слишком далеко, и дело было вовсе не в наших руках, бесстыдно ласкавших друг друга, или телах, изнывавших от потребности в слиянии. Дело было в наших сердцах, с недавних минут бившихся в унисон.

Звук, сорвавшийся с губ Эллина, был не похож ни на стон, ни на шипение. В нем разом слышалась мольба и победа, отчаяние и тихое счастье.