Правда, предстоит «раскрыть» одного деда Пахома. Его престарелая супруга, по моему убеждению, не только раскрыта, но и препарирована. Ежедневными беседами над дымящимся подносом. К тому же, не может баба Феня похитить собственную внучку? Заподозрить такое может только сумасшедший.

А что из себя представляет дед Пахом? Глупо представить себе старую развалину в роли похитителя…

А вдруг — организатор?

Впрочем, как принято говорить в медицинских кругах: вскрытие покажет. Но как произвести это самое вскрытие, с какой стороны и с каким инструментом подобраться к склерозному деду, который с трудом связывает между собой слова, иногда прямо противоположного содержания? Как заставить его открыться, когда старик все время находится в наглухо «закрытом» состоянии? Где взять эффективно действующие раздражители, способные хотя бы на десяток минут вернуть склеротика в реальное время?

Окончательно запутавшись, я решил не терзать свои мозги, положиться на его величество случай. По русски — на авось. Заманю в свою конуру, угощу чаем, или чем покрепче, дед сам откроется. Дай-то Бог!

А если не откроется, я приготовил забавную мыслишку. Заключается она в том, что любой человек имеет свое хобби, неважно, как оно называется и как проявляется. Один мужик любит вязание, другой — кулинарию, третий собирает спичечные коробки или сигаретные пачки. Заведи беседу о любимом увлечении — сразу язык заработает.

Сомнительно, чтобы старик принадлежал к числу азартных собирателей или кулинаров, но — чем черт не шутит…

Накормив мужа и перемыв посуду, баба Феня обычно торопится за покупками. Она обожает рыночную обстановку. И не только потому, что там можно купить дешевле, нежели в магазинах. Бабка встречается со своими сверстницами, ведет нескончаемые разговоры о старых блаженных временах, когда и нравы были чистыми, и цены не в пример нынешним, а уж о грабежах и убийствах и говорить нечего.

Возвращается к обеду, умиротворенная, довольная, переполненная добротой и необычайной слезливостью. Даже морщины, исполосовавшие лицо женщины по всем направлениям, если и не исчезают, то разглаживаются, в блеклых старческих глазах зарождаются молодые огоньки, на губах появляется задумчивая улыбка.

Короче, баба Феня преображается. А вот дед во время ее отсутствия нервничает, ковыляет по коридору и кухне. Ему явно не хватает строгой супруги, ее властных замечаний, одергивания. Появляется какой-то дискомфорт.

Вот я и использовал отсутствие бабы Фени.

— Пахом Сергеевич, не загляните?

Старик нерешительно улыбнулся. Кажется, его не столько поразило необычное приглашение соседа, сколько обращение по имени-отчеству. Баба Феня именует мужа старым хрычем, внучка — дедулей, соседка Надин — дедом. Вдруг — Сергеевич? Есть от чего растеряться. Уж не вздумал ли сосед подшутить над беззащитным стариком?

— Посидим, чайком побалуемся, побеседуем, — продолжал заманивать я. — Есть желание — водочки испробуем. Не много — по сто граммулек. Вот время и пролетит незаметно.

Перспектива нарушить привычный уклад жизни пересилила боязливость. Дед Пахом осторожно вошел в мою комнату. Будто предвидел невесть какую-то опасность и готовился при ее проявлении укрыться в пустующем туалете.

— Вы все время — дома и дома, — выставляя на стол немудренное угощение, я ненавязчиво искал подходы к собеседнику. — Пошли бы прогуляться, пообщались со сверстниками…

Старик метнул взгляд на выставленную бутылку, перевел его на дверь. Огорченно засопел. Отхлебнул ароматный чай, поколебался, но все же взял с тарелки печенье.

— Старый я… енто самое… боюсь. Дома… оно… покойней…

— Я понимаю — дома спокойней, но нужно же дышать воздухом.

— Енто самое… форточку баба открывает… вот я… енто самое…дышу.

Разговор зашел в тупик, из которого нелегко выбраться. Но я не отступал.

— Есть же у вас друзья, с которыми приятно пообщаться, вспомнить молодость?

— Енто самое… померли. Один я… вот оно как… остался.

Я опустил голову, будто поклонился ушедшим из жизни друзьям соседа, выждал несколько минут и снова принялся за распросы. Пришла пора запустить спрятанную про запас забавную мыслишку.

— Скучно же так жить? Неужели вы ничем не интересуетесь? К примеру, телевизором?

Дедок брезгливо поморщился. Будто я поднес к его лицу что-то нес"едобное. Наверно, и ему стали поперек горла сентиментальные сериалы и кровавые боевики.

— Никакого… енто самое… антиресу. Што радио, што… ентот самый теле… тьфу, язык сломаешь… То-то и оно… Больно уж… оно самое… брешут.

Разговорился! Дай Бог, чтобы Аграфена Николаевна подзадержалась на рынке, разговорилась с таких же, как она, древними бабусями.

— И все же человек просто обязан чем-то увлекаться. Возьмите, к примеру, меня…

После очередного пьяного скандала, спешно собирая свои вещи, я случайно положил в чемодан два альбома с коллекциями марок, принадлежащими пасынку. Все время собираюсь вернуть, но забываю. Да и зачем Виталию марочная коллекция, когда он больше интересуется водкой и бабами? Неожиданно альбомы пригодились — я торжественно водрузил их на стол.