– А это не важно, – огорошил её охотник. – Лэни не рожденный оборотень, он пьёт специальный отвар, который, по идее, не должен давать ему перекидываться, но есть в этом и минус: из-за лекарства он может никогда не перекидываться, но бывает, что происходит сбой и обернуться в монстра Лэни способен в любое время, независимо от луны. Мы и остались здесь подольше, чтобы подстраховаться, подождать, пока ему станет лучше. Представь, если бы проклятье взяло над ним вверх в дороге? А здесь хоть погреб есть, где Лэни можно закрыть… Я не думал, конечно, что до этого дойдёт, он не говорил, что всё настолько серьёзно… Мне-то казалось, что ему просто в очередной раз стало нехорошо…

Повисла тревожная тишина. Вид зелёного, залитого солнечным светом дворика и то тут, то там снующего по нему старика, голубого неба, подёрнутого едва заметными пёрышками облаков, делали отчуждёнными от этого мира Скери и Майка, в сердцах которых бушевала буря, причиняющая им боль вспышками молний-мыслей.

Майк зашёл в дом, и Скери, немного помедлив, пошла за ним.

Лэни, угрюмо стоя у стола, тоскливым взглядом смотрел на плетёную корзину с фруктами. Почему-то Скери это показалось странным, несоответствующим ситуации, в которой оказался её друг.

– Вчера присмотрел себе вот это, – взял и подбросил он жёлто-белое яблоко, – а оно, гляньте, гнить начало, – показал вошедшим подгнивший бок фрукта.

– Может, хватит дураком прикидываться? – Майк выбил его у него из рук, и яблоко подкатилось к ногам стоявшей у двери Скери.

– О, прости, – протянул парень, – я же должен устраивать трагедию, мерить шагами пол, в истерике заламывать руки и рвать на себе волосы! Так, по твоему? – вспылил он и, сев за стол, отвернулся к окну.

Скери впервые видела его таким. Нет, не страх овладел Лэни, это была злость и презрение, вот только призирал он, кажется, себя самого.

В дом вошёл Норис, как обычно внезапно, да ещё так хлопнул дверью, что стоявшая в углу метла упала на пол, чуть не сбив глиняный кувшин на столе.

Старик обвёл притихшую компанию задумчивым взглядом, прошёл к круглому разноцветному ковру, что лежал на полу у стены с полкой, уставленной маленькими деревянными коробочками и, отвернув коврик, указал на люк под ним.

– Чтобы не сломали крышку! – дал Норис строгое наставление. – Последний раз вы были у меня, ясно? Ясно?! Последний раз! Оставляю вам дом до утра, я где-нибудь в округе переночую, на улице… Старика на улицу выставили! Из собственного дома выжили! Ещё раз появитесь, расскажу людям ваш секрет, – и с этими словами Норис убежал из дому, забыв про старость и согнутую спину. Страх перед оборотнем, гнал его прочь и придавал сил на каждый быстрый шаг.

– Не сдаст нас хоть, как считаешь? – оторвавшись от окна, посмотрев на входную дверь, тихо спросил Лэни.

– Нет… – Майк выглянул на улицу, но быстро вернулся обратно. – Представляешь, его уже и след простыл!

– Трус, – безразлично протянул охотник.

– Не выдаст он нас, не волнуйся, – уверенно заявил Майк. – Сколько лет уже с ним знакомы! Знаешь же его, он всегда всем недоволен, но на самом деле неплохой малый. Полезай, – голос Майка изменился, стал сух и отрывист.

Скери непонимающе переводила взгляд с одного охотника на другого, она до сих пор стояла на одном месте и не знала, что ей делать.

– Лезь, давай, – открыл он люк, и Лэни скривился.

– Сейчас, уже? Зачем спешить? – его передёрнуло.

– День же ещё… – пролепетала Скери, но Майк её поразил:

– Ему не важно, день или ночь, он в любое время перекинуться может. В полнолуние ещё ладно, хотя бы разум не потерял бы, а в другое время…

– Давай надеяться, что завтра я в порядке буду, и мне не придётся несколько дней мучиться, – прервал его Лэни, поднимаясь, потягиваясь, зевая и медленно подходя к люку.

Парень из-за всех сил тянул время, отправляться в тёмный погреб ему не хотелось. Но вот он подмигнул Скери, над ним закрылась крышка люка. Щёлкнул засов, а у девушки перед глазами до сих пор стояло выражение его лица: непривычно грустного, с блестящими глазами, в которых промелькнул страх, и скорбной вымученной улыбкой.

– Иди сюда, что ты стоишь? – подозвал её Майк, садясь за стол. – А хочешь, можешь уйти, переночуешь во дворе.

– Нет, я здесь буду, – она налила в кружку воды из кувшина и сделала несколько глотков, чтобы немного успокоиться.

– Не боишься? – Майк говорил бесстрастным голосом, словно беда случилась не с его другом, а с чужим ему человеком, но Скери надеялась, что это просто от волнения.

– Не боюсь, – ответила она и стала ждать…

Ждать пришлось до вечера. Когда за окном стемнело и запели цикады, из погреба послышался стон, затем удар, и крышка люка дёрнулась.

Майк, достав из ножен нож, стал пристально смотреть на люк, а Скери подобрала под себя ноги, забилась в угол и пыталась не поддаваться панике.

Из погреба вырвался крик, а потом настоящий, холодящий кровь в жилах звериный вой и рычание.

Целую ночь Скери вздрагивала, когда прОклятый пытался выбраться из погреба. Засов на тяжёлом, толстом люке треснул, и Майк на всякий случай поставил на него перевернутый стол.

Когда наступил рассвет, всё стихло. Скери, которой чудом удалось задремать, распахнула глаза и спросонья плохо понимая, что происходит, соскочила с лавки и, пошатываясь, замерла возле Майка. Парень вернул на место стол, снял засов, а потом стремительно вышел из дома.