– Меня зовут Мэг Джийини Ранел Кин, я член совета старейшин, глава этого поселения, цивилизованный человек, что бы вы в своих звездных далях ни мнили по данному поводу, а потому скажу следующее: выдумывать сказки любят и умеют все, объяснять собственные промахи проявлением неких сил гораздо приятнее, чем нести за них ответственность.

– Согласен.

– А у вас произошел банальный приступ. У большинства мурселяго такие случаются, стоит им покинуть идеальные условия обитания, искусственно поддерживаемые на станциях и кораблях. Ваш обморок – явление абсолютно нормальное, командор: давление скачет, ветер дует, температурный режим прыгает, влажность изменяется. Ваш организм переживает сильнейшее потрясение, все рецепторы взбесились, так чего же вы хотите от несчастного мозга?

– Действительно, – усмехнулся Рокотов. – Бедный я несчастный.

– Вас не предупреждали о том, что не стоит принимать стимуляторы, высаживаясь на планету?

– И не собирался! – вырвалось у Рокотова вполне искренне.

Джиллини фыркнула.

– Кадо считается запрещенным наркотическим средством, командор. Он не вызывает привыкания, является неплохим поддерживающим средством там, – она ткнула пальцем в потолок, – но не у нас. Вы изрядно себе навредили. Более того, повели себя агрессивно.

– Я?.. – удивился Рокотов.

– Вы, насколько я сумела понять из вашего личного дела… – Рокотов удивленно поднял брови, и она уточнила: – Его открытой части. На днях были подвержены дисциплинарному взысканию за рукоприкладство.

– Признаться, именно из-за него я здесь, – почти не соврал Рокотов. – Вначале хотели засадить под арест, но затем решили, будто миссия на Новый Йоркшир станет для меня большим наказанием.

Уголки губ дрогнули: Джиллини поняла проскользнувшую в интонациях иронию и оценила его слова верно.

– Тем не менее, вы ударили господина Батли, забрали у него вожжи, потом едва не заблудились в лесу…

– Это он вам сказал?!

Джиллини кивнула:

– Однако готова выслушать вашу версию событий.

Версия отдавала тем еще бредом. Рокотов сделал все, чтобы тот звучал правдоподобно. Свои ощущения после того, как отпил из бутылки, описал честно и как можно подробнее. Уж он-то знал, что не принимал никаких пилюль. Значит, кадо содержался в воде – больше негде. А распознаватель и не был настроен на безвредный стимулятор – к чему показывать? Рокотова интересовал ведь лишь вопрос: можно ли это пить.

– Ох уж ваша беспечность... – проворчала Джиллини.

– На то и мурселяго, – подражая ее выговору, ответил Рокотов.

– Не обижайтесь, – она придвинулась ближе, но вовсе не для того, чтобы шепнуть ему нечто тайное, ловко вытащила иглу из вены, притронулась к месту укола резко пахнущим тампоном, который вытащила из стерилизующего контейнера. – Будь вы покрепче, я предложила бы вам прищучить одного старого идиота.

– Я в полном вашем распоряжении, – заверил Рокотов. – И на ногах устою, и по морде, если понадобится, кому-нибудь врежу.

– Вот уж не сомневаюсь, – она отстранилась, кивнула на стул, спинку которого украшала его одежда. – Только учтите: я верю именно вашей версии событий и согласна нигде не отражать сведения об обнаруженном в вашей крови препарате не за красивые глаза.

– Ни разу не сомневался, хотя глаза у меня действительно красивые, – заметил Рокотов. – В свою очередь обещаю не заикаться о том, что у вас здесь дети пропадают. Прекрасно понимаю и их, и вас. На своем опыте знаю, что в двенадцать сложно не хотеть приключений. Я вот на «Архонте» рос, корабль хоть и нес прозвание линейного, был небольшим. Блуждал я на нем постоянно, приходя иногда в закрытые помещения, куда не только детей, взрослых не всех допускали. Однажды спер скафандр и едва не выпал в люк. Родители чуть с ума не сошли, когда старпом меня выловил.

– Сильно влетело?

– Без комментариев.

– Значит, договорились, – Джиллини поднялась и прошествовала к двери. – Жду вас снаружи, командор.

– Надо же, какая скромность, – заметил Рокотов, но она предпочла не услышать.

Дверь закрылась с легким хлопком. Рокотов сел на кровати, прислушался к себе. Голова чуть кружилась, но это можно и потерпеть. В остальном пока снова посещать мир грез у него не было ни малейшего желания. А вот прищучить Стива, как выразилась госпожа глава поселения, – очень!

«Это надо же: кадо мне подсунул, – размышлял Рокотов, спешно одеваясь, – Может, и не мне одному? Недаром Джиллини готова принять сторону заезжего космопроходца, а не верить соседу (а здесь все соседи)».

Глава поселения Рокотову скорее понравилась, чем нет. Однако первому впечатлению верить – самое последнее дело. «Поживем-увидим», – как часто говорил Ник.

Застегнув молнию под подбородком, Рокотов подошел к висящему на стене небольшому зеркалу, глянул в него и отшатнулся, спрятав в ладонях лицо каким-то детским, совершенно беспомощным жестом. Вроде, только что видел свое слегка взъерошенное, бледное и помятое отражение и вдруг его ослепил бело-зеленый луч, затем – тьма.