Поверить ей на слово? Взять грех на свою душу? Ещё один...

А если нет? Узнав правду, барон не простит жены, он угробит её, ей жизни не будет. Он и так изводит её по мелочам, а сейчас...

«Эх, баронесса-баронесса, я же предупреждал, что так и будет, говорил, что барон спросит, обязательно спросит. А я клялся... Я обещал, что буду защищать, что не принесу вреда, что не совершу зла... И я сейчас заложник своей клятвы...»

– Мы встретили их патруль в первый же день, точнее, ещё на рассвете...- заговорил негромко, глядя барону в глаза.- Нас арестовали, потому что приняли за разведку... Я был один, у них были арбалеты, я ничего не смог бы сделать...- Он невольно стёр со щеки след, оставшийся от удара плети людей Арвинского барона, его ещё было видно через пробивающуюся щетину. Барон заметил этот жест.

– Это они избили тебя?

Сквайр только кивнул, не говоря ни слова.

– Тебе досталось. А ей? Она же одета, как простолюдинка. Что они сделали с ней? Кто-нибудь из них, верно, поимел её? Отвечай, Эрвин!

– Нет, милорд! Ничего такого не было. Честное слово. Они арестовали нас и доставили к своему барону... Это был ваш сын... Я узнал его по турниру...

Барон какое-то время молчал, разглядывая лицо своего оруженосца, думал о чём-то, злился, Эрвин видел это по его глазам с прищуром, по плотно сомкнутым тонким губам.

– Они разговаривали с миледи...

– Ты сам это видел?- перебил резко.

– Да...

– И что, они не обнимались, не целовались, скажи ещё? Говори мне правду! Эрвин!

– Они просто говорили, милорд... А потом он отпустил её и нам дали лошадей.

– И всё?- Барон явно ждал не этого, словно он жаждал услышать об измене жены, а его разочаровывали.

– Он сказал мне, чтобы я охранял её, чтобы берёг по дороге...

– И всё?- снова повторил барон, и Эрвин пожал плечами с самым беззаботным видом, на какой только был способен в этот момент.

– Всё, милорд...

– И ты не врёшь мне?

– Нет, милорд...

Барон отвернулся, глядя куда-то мимо, в дощатую стену конюшни, молча жевал сухие губы и думал о чём-то. Наверное, сейчас он вспоминал, что Эрвин не всегда был честен с ним, что на Новый год он так и не выпил из предложенного волшебного кубка? Вспоминал, что не знает об оруженосце ничего, не знает о его роде, об отце, о воспитателе...

– Мы вернёмся в Дарнт, и я прикажу посадить тебя в тюрьму...- заговорил барон, и от услышанного Эрвин отшатнулся и несколько раз растерянно моргнул. Шепнул:

– За что, милорд?

– За это всё. За то, что пошёл на поводу у этой глупой женщины, за то, что позволил всему этому случиться, за то, что я теперь не могу доверять ни ей, ни тебе. За мой позор! За всё это бесчестье моего имени и моего рода. Она – дура, но ты...- Он ткнул указательным пальцем в сторону Эрвина.- Тебе я доверял, и ты это знаешь, но ты предал моё доверие. Ты – мужчина, и ты должен меня понять. Ты бросил тень на мою семью, большое пятно грязи отныне на мне и на моей жене, и ты виновен в этом...

– Милорд...- он попытался вставить слово.

– Заткнись! Замолчи или я прикажу тебя высечь.

– Я всегда честно служил вам, вы это знаете... Прошу вас не доводите до этого. Умоляю...

– Молчи! Мальчишка! Щенок! Молокосос!- Барон сделал два шага навстречу и замахнулся своей тростью. Эрвин отшатнулся и невольно закрылся ладонью.

– Отпустите меня! Вы уже освободили меня от клятв... Просто отпустите меня... Зачем тюрьма? Боже...- быстро шептал срывающимся голосом.

– Нет!

Эрвин сделал пару шагов назад и упёрся в стену конюшни спиной, под ногами хрустело сено.

– Я сбегу...

– Тебя поймают...- Барон опустил руку и опёрся всем телом на трость, ярость понемногу уходила, заставляя мозг работать чётко и правильно.- Да и куда ты побежишь? У тебя ничего нет! Твои доспехи, лошадь остались у меня. Что дальше? Я распущу такие слухи про тебя по всей округе, тебя не то что в оруженосцы, ухаживать за лошадьми и собаками, никто не возьмёт. Ты сгниёшь в канаве...

– В тюрьму! Ни за что!- перебил резко.

– Я выставлю тебя в таком свете, что тень позора ляжет на всех, кто тебя знает и особенно на баронессу из Одерна!- При этих словах лицо Эрвина вытянулось, он нахмурился, только сейчас представляя себе размах мстительности своего милорда.- Это же она поручилась за тебя? Она дала тебе и коня, и доспехи, и право носить свой герб? Я прав? Ручаюсь, она и сама не знает, кто ты такой и откуда взялся, как и я...

Ну вот, он должен был когда-то заикнуться об этом. Он никогда не подавал виду, никогда особо не заострял внимания на происхождении Эрвина, но он никогда не забывал об этом.