Сейчас как нельзя кстати оказался мой родной голос. Ни у кого не оставалось сомнений в том, что я провернула какой-то фокус.

— Только обратно куда сложнее и дольше, так что на сегодня это мой окончательный облик. — поторопилась я объясниться.

— Очень жаль. — с грустью ответил Даймон, но тут же встрепенулся: — Нет, ты не подумай, я очень впечатлен! Но красивая Арлиза мне нравится больше.

Знал бы он, что и мне она тоже нравилась в тысячу раз больше.

— Но в таком виде я буду куда лучше смотреться в паре с ведущим, — кокетливо взмахнув редкими ресницами, я кивнула в сторону умертвия, что-то втолковывающего магу, отвечающему за музыку.

Я так и не поняла, как они ее воспроизводили, но на небольшом столике перед магом стояло незнакомое устройство с сильно расширяющейся трубой — словно цветок колокольчика, — и коробка с цветными кристаллами.

— Это уж точно. Пара из вас выйдет отменная, — фыркнул Даймон, а затем вдруг удивленно присвистнул, глядя мне за спину: — Эшназар зачем-то вернулся. К чему бы это? Никак, снег пойдет…

В это самое мгновение мое слабое старческое сердце едва не остановилось.

Эшназар…

Принесла же нелегкая! Он же сказал, что больше не придет!

Мне определенно перестало везти. Впервые в жизни выбраться на вечеринку, позволить себе хоть немного расслабиться — и на тебе! Явился один из немногих, кто мог меня разоблачить. Еще бы Иззи и ректора сюда для полноты картины.

— Я скоро вернусь, — тихо шепнула Даймону, стараясь не привлекать внимания и слиться с толпой, пока меня не приметил вездесущий принц, кого-то упорно высматривающий.

— Уборная дальше по коридору, дверь слева, — подсказал некромант, все так же следя за принцем.

Эшназар его сейчас занимал куда больше всего остального.

Прячась от вспышек света, я кинулась в указанный коридор. Сама не знала, что буду делать. Выбраться из дома можно было только через парадный вход, где сейчас стоял Эшназар. Это и злило, и пугало одновременно.

Увидев на пути лестницу, я передумала идти в уборную. Вместо этого бросилась вверх по ступенькам, рассчитывая если не выбраться из дома, то хотя бы пересидеть наверху какое-то время.

В самом деле, не мог же Эшназар застрять здесь до конца вечеринки?

Согласившись с собственными мыслями, чувствуя, как то ли от усталости, от ли от переживаний начинают подкашиваться ноги, я завернула в первую попавшуюся комнату на втором этаже. Небольшая спальня встретила темнотой, а закрывшаяся за спиной дверь резко отсекла большую часть звуков, долетающих снизу.

Задвинув щеколду, я прижалась спиной к двери и по давней привычке медленно сползла на пол, позволяя себе на мгновение выдохнуть.

Эшназар… Мы точно идеально подходили друг другу. В нашу первую встречу в академии, я испортила ему все, что только могла. А он до сих пор отвечал мне тем же.

Видно сама судьба толкала нас друг к другу.

— Арлиза? Ты там? Я видел твое платье, когда ты поднималась по лестнице.

Раздавшийся по ту сторону двери голос поверг меня в самый настоящий ужас. Сердце загрохотало, на миг оглушая. К горлу резко подкатила тошнота.

Опять! Эшназар опять нашел меня тогда, когда видеться нам не следовало!

Отчаяние захлестывало так сильно, сносило все на своем пути, что я не видела спасения для себя. Мне нужно было срочно оказаться как можно дальше от Эшназара, сбежать.

Кинувшись к единственному окну, я едва не зарыдала в голос. Со стороны улицы на нем стояла кованая решетка. Но мой принц не должен был увидеть меня такой! Только не сейчас!

Это был мой самый жуткий кошмар. Если Эшназар узнает, что безобразная старуха и хорошенькая блондинка — это одно и то же лицо, нам никогда не быть вместе. Проклятие останется со мной навсегда.

Тихие звуки вечеринки, доносившиеся через дверь, теперь не радовали совершенно, а скорее звучали погребальным звоном. Ну что, Арлиза, погуляла? Развеялась?

Дохлые нижние, и что теперь делать?! Как быть?

Неуверенный стук в дверь заставил меня подпрыгнуть на месте и схватиться за сердце:

— Арлиза? — теперь в голосе Эшназара звучала растерянность и вместе с тем нетерпение. — Я не стану играть в эту игру второй раз! Или ты сама открываешь, или я ломаю эту чертову дверь! Ты сама знаешь, что нам нужно поговорить. Сейчас!

Проклиная собственную дурость и желание повеселиться, я всхлипнула от отчаяния. И это стало моей самой большой ошибкой.