– Приходи завтра на дополнительные, - кричу ей вслед, но так и не дожидаюсь ответа.

Вот, значит, как. Соммерт! Решаю вечерком загуглить информацию о нем, подробно. А заодно и посмотреть, что они там вместе с Зимой творчески наваяли. Вообще, песни и танцы Зимина мне нравятся. Абсолютно объективно, талант у него есть!

Развивать бы только, жаль что за счёт уроков. Но вдруг у него не получится, что будет делать? Участь простого рабочего - это лучшее, что ему светит в таком случае. Ещё и спиться может от безнадеги.

Всегда лучше иметь запасной план - но кто ж ему это объяснит? Ни мамы, ни папы, ни авторитета, судя по всему, у этого парня нет. А пропадать ему нельзя. Из такого безбашенного еще, чего доброго, и маньяк может получиться!

Уже собираясь домой после уроков и факультатива с младшими, я встречаю в учительской Татьяну Ивановну.

– Ну как ты, девонька?
– ласково спрашивает меня она, - не устаешь с нашими хулиганами?

– Не устаю, - улыбаюсь в ответ, - ребята все замечательные.

А «энку» Зимину я все-таки влепила! На всякий случай. Вдруг потом его отсутствие как-то откроется. Можно, конечно, сказать, что ему, к примеру, нездоровилось, по словам одноклассников, но это же все равно отсутствие.

А ребята просто отмалчивались. Может быть, даже не все знали, где был Данил на самом деле?

– Татьяна Ивановна, - я медлю немного, стоя уже на пороге, одетая на выход, - я слышала, кажется, звонок мобильного телефона в классе на переменке. Откуда у них телефоны?!

Завуч отвечает не сразу. Вздыхает.

– Ох, это тоже, Тонь, знаешь, у нас совсем не приветствуется! Мы им ни одного ещё не выдали. Кто ворует, а кто, - она разводит руками как бы в жесте бессилия, - подрабатывает где-то. В город старших пускаем редко, но они, видишь, как-то умудряются!

– А денег наличных у них не бывает?

– Нет, конечно, - смеётся, - никогда. Бог с тобой, зачем им деньги? Одеты-обуты-накормлены… Спонсоры иногда сладости присылают, и на том спасибо.

Я прощаюсь с ней, немного озадаченная. Бедные дети. Вот как так - даже денег в глаза не видели? Ну, теоретически. Тяжело же им будет входить во взрослую жизнь, они так оторваны от реальности. Самых элементарных понятий нет. То, что кажется нам часто привычным и обыденным, им недоступно.

На улице ранний вечер. Так что по дороге домой я решаю заглянуть к дяде Ване в гости, в районное отделение полиции. Сколько себя помню, в детстве нередко захаживала туда, а он поил меня в своем кабинете чаем с сушками. И, хотя на работе у дядьки я не была уже давненько, не считая того похода к психологу в детскую комнату полиции, благодаря ему наш райотдел мне, можно сказать, как дом родной. Теперь он шутит, что и жениха мне здесь подыщет хорошего.

Но, сегодня мне определенно не везет! Дядя Ваня оказывается где-то на вызове, по делам службы. Зато меня заметила в коридоре и позвала к себе на кофе тетя Маша, инспектор по делам несовершеннолетних.

– Ну, Антонина, рассказывай. Как тебе работается в интернате?
– весело спрашивает она сходу. Я честно выдаю, что народ там, как и предупреждали, специфический, но все далеко не так страшно и запущенно.

– Сказали, что даже классное руководство у старших со временем доверят, - решаю похвастаться.

– Молодец, - одобрительно отзывается тётя Маша. И вдруг, непонятно по какой причине, дернуло же меня спросить:

– Теть Маш, а кто-то из моих старшеклассников есть у вас сейчас на учёте?

– Ну а то, - с готовностью отзывается она, - расскажу, кто и за что, если хочешь. Героев надо знать в лицо! Там воровство, в основном, по мелочи. «Хулиганка». Хотя есть и такие, которые в спецколонию отправились прямиком из десятого класса.

Она отставляет свою недопитую чашку, встает и долго роется в больших пыльных папках, перевязанных канцелярскими веревочными бантиками.

– Вот все ваши, - бухает на стол одну из папок, - не густо пока. В прошлом году Зимина поставили на учёт, статья тяжелая. Паршин, Бондарь - мелкое хулиганство…

– А Зимин за что?!
– во рту пересыхает.

– За участие в групповом изнасиловании. Сто сорок вторая, часть первая.

Тетя Маша ещё перечисляет мне каких-то ребят, не из нашего заведения. Сетует, что преступность в среде малолетних растёт. А у меня в голове мутит. Это шок, и даже боль! Я успела проникнуться к Зимину сочувствием, и еще целой гаммой каких-то непонятных мне эмоций, включая искреннее восхищение его музыкальным талантом.