– Итак, продолжим наш прерванный разговор. Когда ты познакомился с моей дочерью?
– каждое слово «дознавателя» источало холод, оказывало давление. Он будто напирал одним лишь тембром голоса, но Раймонд всё игнорировал, мягко улыбаясь.

– В детдоме, - опередила Окане, и, сев рядом с ним, вступила в диалог.
– Он был тем, кто воспитал меня и других детей. Он учил нас, кормил, одевал!

– Ты тоже сделала многое, - парень легонько накрыл руку собеседницы своей.

– Вот значит как… И когда же произошло волшебное воссоединение старых друзей?
– Мастер хмурился и явно язвил.

– Совершенно недавно. Я встретил её на улице, и это было сродни чуду. Раньше я искал её по всем школам, но никто об Окане будто и не слышал. Чем больше я получал отрицательных результатов поиска, тем более боялся, что она умерла… И, если совсем уж честно, сегодня должна была случиться наша вторая встреча, - на этот раз Раймонд опередил подругу, и той оставалось лишь краснеть от того, как слащаво всё описывал «допрашиваемый». На первый взгляд, это даже сработало, и Мастер успокоился… Но только на первый взгляд. Она ошиблась, а мимолётное спокойствие было ничем иным, как затишьем перед бурей.

– Думаю, ты понимаешь, что Окане ещё несовершеннолетняя девочка, - завёл мужчина издалека.

– Мне самому всего семнадцать, - усмехнулся Раймонд. Он тоже ещё не подозревал, куда потянется нить разговора.

– Тем более. И, думаю, ты понимаешь, что отношения романтического характера…

Договорить ему не дало резкое восклицание ученицы, что стала за этот миг поистине пунцовой от возмущения.

– Мастер!

– Вам двоим рано переходить черту друзей. Ладно Окане, ведь ей пятнадцать, но тебе-то почти восемнадцать лет, и я знаю, как сложно в таком возрасте сдерживать себя…

– Учитель!
– девушка вскочила на ноги, злобно сверля мужчину взглядом, но даже это нисколько его не остановило.

– Как ты понимаешь, я не хочу…

– Отец!

Этот крик отчаяния был страшнее пощёчины, ведь так Мастера она называла крайне редко, и оба они прекрасно знали сокровенный смысл этого слова. В фиолетовых глазах возмущённой девушки читалось: «не смей, ты мне не отец» - и выражением именно этих слов взгляд и являлся. Мастер всё равно хотел было продолжить, но прежде, чем он произнёс хоть слово, Окане выскочила из-за стола и скрылась в своей комнате, демонстративно хлопнув дверью. Улыбка Раймонда спала.

– А просто попросить её выйти Вы не могли?
– спросил тот, отпивая чай.

– Тогда бы она подслушала нас. Ну что, поговорим теперь серьёзно?
– произнося это, Мастер усмехнулся. Ему было интересно наблюдать, как маска собеседника раскрошится от «серьёзного разговора».

– Если Вы всё ещё про наши отношения, то я лучше Вашего понимаю, что Окане не готова. Сейчас ей нужен друг и соратник; кто-то, кто бы её понимал. Но в момент, когда она задумается о любви, я буду рядом и буду готов к ухаживаниям, - спокойно ответил парень.

– Вот именно это меня в тебе и напрягает. Ты можешь стать тем, кто будет её тормозить. Не говоря уж о твоих грязных уловках… Окане наверное уже спросила, да? Ей наверняка было интересно, как ты её нашёл. Мне же можешь не объяснять, я не слепой, - мужчина внимательно смотрел в глаза парню; не с намерением запугать того, но постараться понять, что у него на уме.

– Вам этого не понять, - Раймонд усмехнулся, потирая большим пальцем чашку, - но я всё же объясню. Окане вас любит - даже это возмущённое «отец» было проявлением любви. Наша любовь с Окане отличается, от любви обычных детей. Нами движет страх потери. Когда-то нас выбросили, и с детства нам приходилось эту любовь зарабатывать, прикладывая больше усилий, нежели остальным, тем кто получал любовь с пелёнок, за так. Просто потому что они родились, их любили, а нас ненавидели. Для них мы - не более чем мусор, ведь за спиной у нас никого нет. Разве что редкие люди, добрые к нам, да мы сами. Мы есть друг у друга, и мы - семья. Конечно терять тех кого мы любим, не хотим. Окане боится этого больше всего. Она боится что вы бросите её, что не любите и потому держит дистанцию, обезличивая к вам обращения. Но вы должны понимать, для нее вы не учитель, а отец в первую очередь.

Он поднял взгляд и посмотрел в глаза Мастеру, продолжив говорить:

– Вам снятся кошмары? Лично мне постоянно. Скорее всего, и Окане тоже. Жизнь - сплошной кошмар в ожидании того, кто покинет нас следующим, и жить с этим нереально больно. Поэтому для Окане Вы - всё. Она буквально одержима Вами. Надолго ли? Не знаю, но когда эта одержимость отойдёт на второй план, я непременно займу лучшее место в её сердце. Я - единственный, кто её понимает, и единственный её лучший друг.

– Думаешь, твоя хитрость сработает?
– мужчина нахмурился. Он и не думал, что девушка может быть сколь-либо привязана к нему.

– Поживём - увидим. Я, как и Вы, переживаю за неё, а потому буду стараться оберегать так, как умею, - твёрдо добавил парень.

– Даже если её это притеснит?

– Да. Сохранность её превыше всяких желаний, - Раймонд смотрел строго, - да и я ещё не решил, безопасно ли ей здесь, с Вами.

– Не задирай слишком свой нос, малец. Не дорос мне угрожать, - тихо ответил Мастер.