— Не беда! — сразу же согласилась она.

Перед глазами встала сестра Параскива, хозяйка его отшельнической кельи: как она посмотрит на визит барышни в столь поздний час? Он намекнул девушке, что идти к нему неудобно, но что она могла придумать?

И вот они дома.

Волох, конечно, хотел постелить себе на полу, но она стала возражать. "Не беда, можно и вместе". Только пусть отвернется, пока она разденется. Он лёг спиной к ней, чувствуя необыкновенное смущение, и, хотя она по-прежнему болтала, вскоре понял, что заснуть не сможет. Он резко повернулся.

— Что с тобой, товарищ? — Впервые за весь вечер она употребила это слово. — Неужели влюбился с первого взгляда? — И рассмеялась.

— Я предупреждал… Сама напросилась! — вырвалось у него. И потянулся к девушке, пытаясь обнять ее.

Но она выскользнула из объятий, по-прежнему звонко смеясь.

— Зачем было столько времени рассуждать о любви, если боишься, чтоб до тебя дотронулись?

— Не совсем так. Настоящая любовь… — Она готова была начать новую дискуссию.

У него, однако, подобных намерений не было.

— Хватит, перестань! — едва сдерживая ярость, крикнул он. — Стоило из-за этой болтовни тащиться через весь город в глухую ночь!

Однако девушка и не думала прекращать свои теоретические рассуждения. Тогда он окончательно вышел из себя.

— Я знаю, зачем ты здесь: подвергнуть еще и такой проверке!

И в бешенстве отвернулся, укрылся с головой, даже зажал уши: чтоб не слышать ее, не чувствовать вблизи от себя ее тело! Поскорее бы уснуть. Утром, как только начнет светать, выставить, и все. Или же нет — пускай спит, он выйдет из дому первым. Назначена встреча… Хотя бы немного рассеялся туман, из-за него можно опять влипнуть в историю. Этот туман… туман…

Он погрузился в сон, крепкий, сладкий, окутавший тело шелковистой дымкой, сотканной из мельчайших капелек тумана. Из клуб этого прозрачного тумана на него наплывало лицо девушки.

"Не беда", — ласково лепетала она, обвивая шею нежными, мягкими руками, и сладость сна умиротворяюще растекалась по всему его телу.

На рассвете, не досмотрев до конца столь блаженный сон, он поднялся с постели. Опаздывать нельзя было ни на минуту. Стал торопливо умываться, стараясь не смотреть на девушку. Она крепко спала, как спит человек, уставший после долгого пути.

Волох не мог не удивиться тому, что теперь в нем совсем не было злости — ее как будто рукой сняло. Похоже, что и в самом деле сняло, потому что его не волновало даже, какими глазами посмотрит на все это сестра Параскива… Сегодня ему снова нужно взять с собой шапку; отвечая на пароль, он по-прежнему должен держать ее в руке. Потянувшись за шапкой, бросил взгляд на девушку — наступила пора прощаться. Она выглядела совсем не такой уж смуглой, какой показалась вчера, скорее просто загорела, к тому же лицо обветрено, опалено солнцем и холодом. Впрочем, и это впечатление могло быть обманчивым: в окне едва брезжил рассвет. Она спала, склонив голову к обнаженному плечу, и легонько причмокивала во сне губами, будто целовала кого-то. Впрочем, губы все время оставались плотно сжатыми — и во сне оберегала их от чужого прикосновения. И только плечо оставалось обнаженным, по-девичьи округлым, мягким… Трудно было оторвать глаза от этого плеча, хотя он знал: лучше б им вовсе не встречаться. Появление девушки внесло путаницу в дела; хоть бы уж благополучно от нее отделаться, чтоб никогда больше не видеть друг друга.

Встретиться бы в другое время — когда почувствуешь себя вольным, не связанным этой жестокой борьбой, сможешь свободно распоряжаться каждым днем жизни. Что он может предложить ей сейчас? Замужество? Счастливую семейную жизнь? Руку и сердце? Какая тут рука, если ее каждую минуту могут заломить за спину или сковать наручниками? Только перемигиваться на улице с доступными красотками, украдкой обнять, сорвать мимолетный поцелуй… Но это было не в его натуре.

Он еще раз посмотрел на девушку, теперь уже прощальным взглядом, потом неслышно подошел к постели и прижался губами к ее плечу. Да, он поцеловал ее и думал об этом все время… Наступила минута контрольной встречи — она была необходима, поскольку вчерашняя окончилась неудачно, все из-за нее, из-за девушки… И когда Волох оказался на условленном месте, его ждала… та же девушка!

Что это могло означать: колдовство? Наваждение? Ведь он все время думал о ней, не желал расставаться хоть в мыслях.

Да, то была она, причем из сумочки, как и следовало ожидать, проглядывал уголок бледно-желтого платочка.

— Простите, бога ради, но… — смущенно пробормотал он, прежде чем выдавить из себя слова пароля. — Не скажете, каким образом поскорее попасть на вокзал?

И стал ждать ответа, хотя он опаздывал. Девушка выглядела сейчас сдержанной, и он даже недоуменно передернул плечами: с какой стати так пристально глядеть на него, мерить взглядом с ног до головы?

— Все это так, но сейчас, кажется, нет дождя.

Только тут он сообразил, в чем дело. Мгновенно сорвал с головы шапку и, смяв ее в руке, повторил слово в слово пароль, услышав взамен столь же точный и четкий ответ…

С тех пор прошло много времени. Но что-то осталось между ними, что-то наглухо закрытое, о чем ни он, ни она никогда не упоминали, потому что, наверное, не могли бы оправдать себя. Ее черные, неизменно волнующие глаза не хотели возвращаться к той ночи.

Вчера — взбалмошная девчонка, сегодня — инструктор из центра, которая впервые видит его.