Так в инструкции. Гладко было на бумаге…

К моим ногам высыпался десяток вялых и бездеятельных роботов-уродцев шоколадного цвета. Они валялись ершистой кучей, слабо шевелили конечностями и не думали заниматься делом.

Кучу я растащил, уложил «бездельников» – теперь я называл их только так – в ряд. Никакого эффекта. Безучастно мигали индикаторы «здравого смысла» едко-ехидным светом. Стукнул одного по индикатору… Другого… Ну что мне делать? Махнул рукой, посмотрел на небо, словно прося от него помощи.

Позади меня что-то звякнуло. Оглянулся. Два робота стояли на жалких ножках и дубасили друг друга по индикаторам. Поднимались и другие…

Через минуту, чудом вывернувшись из-под литого кулака, я сидел на верху пустого контейнера. Потирая, ушибы, с беспокойством наблюдал за отчаянной схваткой, развернувшейся у подножия моего спасительного возвышения.

Что я им кричал, не помню. Однако, надеюсь, высказался, если не полностью, то, во всяком случае, предостаточно и убедительно.

Потасовка продолжалась довольно долго. Но всё имеет конец. Драчуны успокоились и расселись вокруг контейнера и живописных позах. Я же успел проклясть и Нестора, и прораба, наставлявшего меня, и день своего опрометчивого согласия, и самого себя.

День бесславно закончился. Осторожно, чтобы не вызвать не здорового внимания со стороны своих подчинённых. А для них, по идее, я должен быть чуть ли не богом. Но богу богово… Уже в сумерках перебрался под кров совершенно беззащитного домика, моего жилища.

За ночь я передумал о многом. Вспомнил далёкое безроботовое детство. Лишь безобидный автомат-нянька – гордость отца… Все мои друзья и знакомые – люди… Что мне ещё надо? Под утро дал зарок: никогда, никуда и как там ещё.

Утром робко выглянул из-за непрозрачной двери домика. Вокруг, соблюдая строгий интервал между собой, лежали вчерашние драчуны. Поборов недоверие, я вышел наружу. Они вскочили и как ни в чём ни бывало радушно поздоровались со мной, любезно пожелали доброго утра и дружно двинулись в рядам контейнеров.

Пока мы шли, я отметил, что утро прекрасное, воздух чистый и упоительный, что не жарко и оттого приятно. Как-то моё неспокойное ночное бдение потускнело и забылось.

Ни слова не говоря, роботы споро приступили к выполнению своих обязанностей.

Тут-то я прозрел. Пока я мучимый бессонницей валялся в постели, этот десяток роботов находился в поле влияния моих биотоков. За ночь они стали моим «Я». То есть стало ещё десять «Я» или десять «МЕНЯ». И вот они работают и делают именно то, что хотел бы делать я. Да и вообще они теперь знают всё, а я для них только контролирующий и корректирующий механизм.

От прозрения я воспарил духом и безбоязненно придвинулся к своим однодумцам или единомышленникам, если хотите.

А они набросились на ближайший контейнер со всем жаром моего пылкого темперамента.

Хр-рясь!.. Трах!.. Ы-ых! – готов первый контейнер.

Из него, как и вчера вывалился десяток анемичных роботов бледно-розовой окраски. Несколько секунд они лежали и мешали первому десятку. Затем один за другим поднялись и включились в работу. Таким образом начинался долгожданный для меня процесс – роботы сами вскрывали контейнеры.

Оказавшись лишним, я отошёл в сторону, взобрался на вездеход для наблюдения за величественной, как мне казалось, но лишённой особой привлекательности картиной.

Контейнеры вскрывались в полминуты. Всё новые и новые десятки роботов, подхваченные общим порывом, вступали в ряды работников. Над театром действия повисла густая ржавая пыль. Она затушевала детали, иногда совсем скрывала участников события или, наоборот, придавала их действиям отчётливость и подчёркнутую контрастность, отчего картина становилась фантастически захватывающей и неправдоподобной.

Роботы метались как угорелые. Перемешались разделительные цвета десятков. И вся эта клубящаяся масса металла, пластика и пыли штурмовала ещё невскрытые контейнеры. Количество их таяло на глазах. Роботы топтали своих сородичей, но те невозмутимо вставали и с азартом топтали других.

У меня мелькнула запоздалая мысль: я что-то просмотрел, не додумал, и вскрытие идёт как-то не так… На последний контейнер навалилась вся армия атакующих… Всё! Работа по вскрытию закончилась. Это было ясно мне, но не им. Они только-только вошли в раж.

– Вскрывать! – казалось, кричит тысячью железных глоток вся разношерстная ватага роботов моего соображения, мировоззрения и так далее.

Вдруг все разом, напирая на передних, распалённые мои единомышленники кинулись к звездолёту. В груди у меня похолодело. Я взвыл и бросился, было, наперерез. Меня, даже не заметив, смяло левое крыло фронта атаки.

С полчаса разъярённая толпа безмозглых уродцев бесновалась вокруг могучих опор корабля. Не тут было. Опоры рассчитаны на любое нападение извне. И роботы, в конце концов, были жестоко отброшены прочь от звездолёта, что ни в коей мере не охладило их вскрывательный порыв.