Майя протянула руки, потом подбежала к нему, обняла за шею, стала целовать в щеки:

— Аркадий Романович, я всегда помнила о вас и никогда не забывала…

Федор, глядя, что Майя целуется с каким-то русским, стоял и недоумевал.

Майя взяла Эхова за руку и подвела к Федору:

— Мой муж.

Эхов протяну Федору руку:

— Хорошую жену взяли. У нее доброе сердце. Я ее бывший учитель.

Хозяйка разлила чай и пригласила гостей к столу. Майя села между Федоров и Эховым. Аркадий Романович, который был в неведении, за что его Харатаев тогда прогнал, попросил Майю вспомнить и рассказать.

Когда Майя рассказала Аркадий Романович долго хохотал и все переспрашивал:

— Так и сказала попу?.. Нет ни бога, ни черта?..

Майя спросила у Эхова, все ли время он с тех пор живет в Якутске или нет.

Аркадий Романович ответил, что где только ему не приходилось жить после этого — и в Нюрбе, и в Сунтаре, и в Верхоянске, и на Колыме.

— И везде я старался исполнить завет русского поэта Николая Алексеевича Некрасова. Помнишь, Майя, стихотворение «Сеятель»? Ты его наизусть учила. — Эхов встал, протянул руку и стал декламировать.

Аркадий Романович уже кончил читать стихотворение, а в доме все еще стояла тишина. Слышно только было, как на стене тикали потемневшие как сажа часы: тик-так, тик-так…

— Вот я и старался, в меру своих сил, сеять разумное, доброе, вечное. — Эхов по-отцовски обнял Майю за плечи.

Майя пригляделась к Аркадию Романовичу и увидела, что он далеко еще не старик.

— А насчет суда вы не обольщайтесь, — сказал Эхов, узнав, что Майе и Яковлеву велено явиться через три дня. — Ваше дело непременно отложат, повод всегда найдется, а то и так, без повода. Вот увидите.

Иван Семенович был оптимистом и не принял всерьез слова Эхова. Но зато как он был огорчен и огорошен, когда они с Майей пошли в суд и им сказали, что ввиду неявки ответчика судебное заседание откладывается. Иван Семенович пробовал возмущаться, требовал назначить новый срок и без оттяжек.

— Мы вас вызовем повестками. — Судья был невозмутим.

— Когда?

Судья пожал плечами:

— Думаю, что скоро.

Новая повестка пришла в Кидьлдемцы с опозданием на два дня.

— Почему так поздно привезли? — спросила Майя у рассыльного.

— Мне господин судья дал ее только сегодня… Откуда мне знать?.. — ответил рассыльный.

Судья набросился на Майю, когда она пришла к нему: почему она не явилась вовремя, и даже не стал слушать объяснений.

Федор и Майя продолжали жить у Иннокентия, работая у него так же, как и раньше. По деревне пошли слухи, будто какой-то мужчина из Якутска, — имелся в виду Иван Семенович, — Хочет отбить жену у Федора и жениться на ней. Говорили, будто и купец Иннокентий вступил с батрачкой в связь и тоже ждет не дождется, когда умрет его старуха, чтобы жениться на Майе.

Слухи эти распространяла соседка Иннокентия Барыылаах Марфа, женщина легкого поведения, хотя и замужняя. Муж ее, Семен, горький пьяница и картежник, никогда не сидел дома, шатался по деревне в поисках собутыльников. Семен был немного грамотный и мог кое-как объяснятся по-русски.

Майя часто выговаривала Марфе за ее бесшабашную жизнь, и та, видимо, обижалась. И чтобы внушить людям, что она не хуже других, стала чернить Майю.

Служи докатились до Иннокентия и до Майи с Федором.

— На чужой роток не накинешь платок, — сказала Майя с досадой.

— Подумайте, как нам быть дальше. Хотите — нанимайтесь к другим, хотите — оставайтесь у меня. Я разговоров этих не боюсь, а вы — не знаю. Мы со старухой привыкли к вам, привязались к Семенчику и не хотели бы с вами расставаться.

Федор и Майя не стали говорить хозяину, что они уже ищут людей, которые согласились бы пустить их на квартиру.

Пустила их к себе жить одинокая старуха Матрена. Она несколько лет назад похоронила мужа и жила теперь одна. Матрена с радостью приняла к себе в дом квартирантов.

Иннокентий отдал Федору заработанный скот и выделил сена. За сено Федор должен был отвезти груз в Мачу и там сдать. Хотя Федор и съехал из дома купца, но не освободился от него.

Однажды вечером Майя пошла к озеру за водой. Возвращаясь с полными ведрами, она встретила Марфу.

— Майя, слышала, что о тебе болтают? — со смехом спросила она.

— Пусть болтают, поговорят и перестанут. — Майя даже не обернулась.

— Ты чего сидишь-то взаперти, как невольница? — не отставала Марфа. — Пойдем сегодня на вечеринку. Познакомлю с красивыми парнями… Да я бы на твоем месте, с такой наружностью, не терялась бы. Переехала бы жить в город и сводила бы с ума молодых холостяков…