Шрифт:
– Беги! – заорал Чарльз Эдвард Ричи.
Я и побежала, сама не знаю куда. Сосна, по которой только что скакали птицы, приближалась.
– Лезь на дерево! Лезь! – гавкал скачущий рядом пёс.
Видимо, от страха и непонимания что вообще происходит, я послушалась и, несмотря на пышные юбки, резво забралась по шершавому стволу.
12
ЭЛЬМИРА.
Доползла до мощной ветки и, примостившись на ней, крепко обняла ствол дерева, прижимаясь к нему щекой. Посмотрела вниз и ахнула: ужасающие разрывы в земной коре стремительно срастались! Пара минут и уже ничего не напоминало о произошедшем: ровненький зелёный газон радовал глаз своей опрятностью.
Что это было-то, чёрт возьми?! Перевела взгляд на замок и зло нахмурилась, глядя на загибающихся от хохота детишек, стоящих на балконе третьего этажа. Вот же... пакостники мелкие! А я ещё заступалась за этих поросят!
Самое ужасное в моём положении – я боюсь высоты! Вот о чём вообще думала, когда забиралась на проклятую сосну?! Как теперь слезать, если стоит посмотреть под ноги и перед глазами начинают мелькать красные круги?
– Ты так и будешь там сидеть? – поинтересовался дог.
Нервно сжав руки ещё сильнее, зажмурилась и буркнула:
– Да!
– Если ты не заметила, всё уже кончилось, можно спускаться.
– Мне и здесь хорошо!
Уговоры затянулись. Я наотрез отказывалась отцепиться от дерева, а Чарльз Эдвард Ричи убеждал меня покинуть насиженную ветку. Единственное, до чего мы договорились: мне разрешили называть пса просто Ричи.
На помощь никто не спешил, от неудобной позы затекла попа, в пояснице появилась тянущая боль, а руки занемели. Сколько я так просидела? Часа два? Может, больше?
Спасение пришло откуда не ждали!
– Слезай! Слезай! Слезай! – скандировал собакен, подпрыгивая на месте.
Вероятно, со стороны это выглядело просто тявканьем, потому как неожиданно раздавшийся голос герцога приказал:
– Фу! Чарльз Эдвард Ричи, не смей кусать эту даму, отравишься ещё, не дай бог!
У меня от возмущения даже глаза распахнулись, и я со злостью уставилась на самодовольно скалящегося супруга.
– Мать моя такса! Я что, похож на бешеную болонку? Я так-то даму спасти пытаюсь, а не покусать! – возмутился пёс.
– Фу, я сказал! – рявкнул не понявший его хозяин.
Не удержавшись хихикнула, за что тут же поплатилась. Расслабившись, я пошатнулась, вскрикнула и вцепилась в сосну ещё крепче, рискуя слиться с ней воедино.
– Что ты там делаешь? – спокойно спросил Арамазд.
– Сижу, наслаждаюсь видами, разве не заметно? – огрызнулась, покосившись на мужа.
– Ясно. Эльма, скажи, тебе так сложно попросить о помощи?
– Тебя – да!
Тяжело вздохнув, дракон начал расстёгивать пуговицы на кителе. Не сводя взгляда с длинных пальцев, я ошарашенно выдохнула:
– Ты чего задумал? Считаешь, если разденешься, я сразу на тебя запрыгну? Причём прямо с дерева?
– Не собираюсь я раздеваться, даже не мечтай! Только китель сниму, чтобы движения не сковывал, – просветил супруг, откидывая в сторону часть военной формы.
Если я и хотела съехидничать в ответ, то мгновенно об этом забыла, восхищённо изучая распахнувшиеся за спиной герцога кожистые крылья, на сгибах покрытые чёрными, сверкающими на солнце чешуйками. Мама дорогая, красота-то какая!
Подушечки пальцев закололо от желания прикоснуться к этому великолепию. Естественно, этого я не озвучила, и брякнула совсем другое...
– А как они через рубашку пролезли и она не порвалась?
– Магия. Если бы при обороте одежда постоянно рвалась, я бы уже по миру пошёл! Да и неудобно постоянно ходить обнажённым. Окружающие стесняются.
– А ты нет?
– Разумеется, мне стыдиться нечего. Без ложной скромности: я прекрасен! Но тебе этого не покажу! – выдал изверг, весело усмехнувшись и подмигнув.
– Не больно-то и хочется лицезреть вас голеньким, ваша светлость, – призналась я честно.
Ну-у... почти честно, так как на мгновение образ обнажённого супруга перед мысленным взором всё же промелькнул.
Взмахнув крыльями, дракон оттолкнулся от земли и спустя долю секунды завис напротив, протягивая ко мне руки. Испуганно замотав головой, я прильнула к шершавому стволу плотней, хотя куда уж сильнее? И так уже с ним сроднилась.
– Высоты боишься, малявка? – спросил Арамазд... э-э-э... ласково?