Ярослава все еще разглядывала свои руки, подставляя их свету полной луны. Кожа и правда казалась другого цвета из-за холодного света. Тем не менее, девушка немного успокоилась. Теперь ее мучили мысли, что из-за этой глупой выходки Князь может навеки запереть ее во дворце. Кто захочет довериться воину, который то и дело паникует? Ярослава ненавидела в себе эту черту — поддаваться страху из-за того, что еще не произошло или вовсе не случится. Вместе с тем она даже не представляла, как побороть это. Девушка лелеяла надежду, что Игорь давно привык к подобным выходкам Ярославы и не станет доносить об этом приемному отцу.

— Отдохнем в деревне, которую я видел за теми деревьями? — юноша ткнул пальцем в сторону. Игорь все же освободил руки незнакомца. Юноша выглядел довольным, будто своими причитаниями только и добивался этого.

— Ты! Ты обманул меня! — Ярослава ткнула пальцем в юношу и недовольно нахмурила рыжие густые брови. — Моя кожа совершенно нормального цвета!

— Зато мы, наконец, можем передохнуть. — Юноша лениво лежал на печи и беззастенчиво рассматривал княжну. Ее облик казался еще ярче от танца огня. Под взором светлых глаз было не уютно, и девушка придвинулась к печи, протянула руки ближе к пожирающему дерево пламеню. — К тому же, я и не рассчитывал, что ты настолько глупа, раз переживаешь о таких пустяках.

— Это я-то глупа? — Ярослава поднялась в весь свой немалый рост и гневно воззрилась на незнакомца. — Мне хватит ума снести голову тебе одним ударом!

— Это только подтверждает твою глупость. Сила есть — ума не надо. — Произнес юноша, но все-равно отодвинулся от края печи — от беды подальше.

— Пока что позволю тебе лясы точить, но не забывай, что ты пленник. Как только окажемся в Старграде, я попрошусь участвовать в твоем допросе. Вот тогда и посмотрим, кто будет выглядеть глупее!

Ярослава бросила грозный взгляд на юношу и вышла из избы, громко хлопнув дверью. На рыжую голову посыпались опилки и девушка недовольно стряхнула их. Ярослава отыскала наставника неподалеку. Игорь остался на улице, чтобы позаботиться о конях.

— Я же попросил приглядеть за мальчишкой. — Голос мужчины звучал устало.

— Никуда он не денется, выход из дома всего один и я за ним слежу.

Несмотря на позднюю ночь, в деревне было шумно. Люди суетились, спешили куда-то. Местные бабы бегали от дома к дому, к колодцу за водой, сохнущие на ставнях или на крыльце. Хозяин дома добродушно предоставил ночлег, но ушел вместе со своей женой так быстро, что Ярослава даже не успела запомнить их лица. Все деревенские жители выглядели на одно лицо: загорелые, курносые, со светлыми волосами.

— Что-то случилось? — Игорь перегородил путь молодой девице, которая бежала с полным ведром от колодца, расплескивая воду в разные стороны.

— Агафья рожает, подруга моя! Тяжело роды проходят, нужна помощь, — курносая девушка говорила бойко и сильно окала. — Некогда мне сейчас с вами разговаривать!

Девушка побежала по своим делам, все также расплескивая воду на ходу. Ярослава проводила ее взглядом и подумала, что донесет она в лучшем случае полведра.

— Из-за родов вся деревня на ушах? Наверное, дочь какого-нибудь старосты рожает, раз все так переполошились. — Сделала предположение Ярослава, пытаясь подражать говору девушки, и засмеялась.

Путники натаскали воды коням и отправились в дом. Чужие роды не их забота. Ярослава лежала на скамье и долго не могла заснуть. Разные мысли роились в ее голове, тревожили душу. То и дело мимо маленького окна с натянутым бычьим пузырем пробегали люди с факелами, заливая избу ярким светом. Хозяева так и не воротились.

Девушка проворочалась почти всю ночь, пытаясь удобнее устроиться на узкой лавке. Она с завистью смотрела в темноту, где на печи спокойно посапывал юноша. Княжна все больше скучала по своим покоям, по мягкой перине. Успокаивало то, что не ей одной приходилось не просто. В противоположном углу на такой же узкой лавке шумно вздыхал Игорь. Ярослава провалилась в беспокойный сон, когда закричали первые петухи.

— Эй! — девушку кто-то толкнул в плечо. — Вставай!

Княжна села на лавке и растеряно заозиралась. Кажется, ей приснился дурной сон про мертвяков. Перед глазами все еще стояли отвратительные образы. Ярослава проморгалась, отгоняя наваждение, и стерла с щек непрошенные слезы.

— Ты слишком пуглива для воина. Ростом с медведя, носишь такой длинный меч, но плачешь от страха во сне, как дитя малое.

— Ах, ты… Не твоего ума дело!

Юноша без страха присел на край лавки и лениво вертел в руках меч Ярославы.

— А ну верни! — княжна дернулась, но тут же охнула от прострелившей поясницу боли. Все-таки сон на неудобной лавке не пошел на пользу. Девушка все же потянулась и рывком отобрала меч, вернув его на законное место на поясе.

— Кто позволил тебе свободно разгуливать и брать чужие вещи?!

— А кто мне запретил?

Ярослава подавилась воздухом от негодования и закашлялась. Юноша вытянул ноги, сложил руки на груди, облокотился спиной о побеленную стену и прикрыл глаза. По всей видимости, он ничуть не опасался разъяренной княжны рядом, что раздражало девушку еще сильнее. Ярослава встала и, схватив дерзкого поганца за грудки, поставила на ноги. Самой девушке приходилось чуть пригибаться, потолки избы не позволяли выпрямиться во весь рост.