— Потрясающе! — не удержался от иронии Маиран. — Второй раз в жизни вижу, как ты врёшь.

Арн вздрогнул и снова уставился вниз, на каменистую землю.

— Хорошо, я погорячился, — попытался извиниться воин, — это не то чтобы ложь. Просто кому-то это может и неважно. Но явно важно тебе, — на Маирана вдруг снизошло озарение, — потому что Искра тебе нравится.

— Да, нравится, — обречённо согласился Арн.

Маиран чуть не расхохотался. Да, уж, жизнь этого парня не щадит. Влюбиться в Искру… Врагу не пожелаешь.

— Что?! — возмутился Арн. Видимо, за своим лицом Маиран всё же не уследил.

— Не обожгись, — посоветовал воин. А что он ещё мог сказать? Арн, наверняка, осознавал ужас ситуации лучше него.

Гряда, уходящая в море, заканчивалась отвесным обрывом, однако внизу, под водой ещё на некотором расстоянии скрывались коварные камни, прежде чем дно уходило в глубину. Прыгать здесь можно было только с разбега. Разумеется, Дона это только раззадорило. Лина тоже не удержалась. Выдумки Дона были прекрасны. Особенно сейчас, когда она могла оставить Маирана одного и не оглядываться на него ежесекундно, проверяя, как у него дела.

Лина подошла к краю и внимательно посмотрела вниз, примериваясь к расстоянию. Допрыгнет. Точно допрыгнет. Лина отступила назад, от души разогналась и прыгнула вперёд. Она допрыгнула, но, пожалуй, ей было бы комфортнее, если бы она упала в воду чуть дальше.

К ним присоединилась Рысь. Не из любви к выдумкам Дона, конечно. Просто девочка искала любой предлог лишний раз оказаться в воде.

— А проверим, кто прыгнет дальше? — лукаво подмигнул Дон.

— Проверим! — с готовностью откликнулась Лина. У неё зародилась прекрасная идея.

Она отошла на несколько шагов и как следует сосредоточилась.

— Крутись! — Лина изобразила обеими руками крутящие движения.

За краем обрыва повисло два едва различимых диска, один — на расстоянии прыжка от утёса, второй — так же далеко от первого. В дисках воздух бешено вращался вокруг центра. Лина очень надеялась, что потоки давления она расставила правильно, а то эффект получился бы обратный. Она разбежалась и прыгнула вперёд. Первая площадка сработала отлично, а вот во вторую нога провалилась быстрее, чем в пустоту. В принципе, Лина была к этому готова, поэтому напоследок ещё загребла руками воздух, ещё немного подтолкнув себя вперёд. В воду она вошла с таким шлейфом брызг, что, наверное, распугала всю рыбу в окрестностях.

— Эй! Так нечестно! — донёсся до неё возмущённый крик Дона, когда она вынырнула.

Огородник тоже разбежался, прыжок его был таким, будто его подбросили снизу — вероятно, заставил камень подтолкнуть. Он выбрал траекторию чуть наискось, чтобы не свалиться Лине на голову и улетел чуть дальше.

— Это была моя идея! — Дон вынырнул, возмущённо отфыркиваясь. — Это я хотел тебя надуть!

— Я успела первой! — Лина показала Дону язык. — Но ты прыгнул дальше.

— Согласен на ничью, — заключил Дон и поплыл к берегу.

Дон был уже на полпути вверх, когда Лина ещё только подплывала к месту, где было удобно вылезти. Наверху уже стояла Рысь и, по-видимому, привлечённый их прыжками, Ренар.

— Рысь! — крикнул Дон. — Прыгнешь дальше нас?

— Нет, — ровным голосом ответила девочка.

— Я знавал магов воды, которые создали бы ледяную горку и проскользили бы по ней далеко-далеко!

— Ледяную горку? — с сомнением нахмурилась Рысь.

— А ты разве не умеешь замораживать воду? — притворно удивился Дон. Или не притворно? Лина никогда не слышала, чтобы водники превращали воду в лёд.

Забираться наверх было тяжело после плавания. Но хотелось прыгнуть ещё раз.

— Ренар, а ты почему не прыгаешь? — Дон нашёл следующую жертву.

— Не хочу, — страшник пожал плечами.

— А мне кажется, ты боишься.

У Лины перехватило дыхание. Ну, Дон! Столько держался, зачем сейчас-то?! Она рванулась вверх — не успеет удержать Ренара, так хоть в морду Дону даст без промедлений.

— Я не боюсь, — Ренар говорил напряжённо, но гораздо спокойнее, чем можно было от него ожидать, — но я не вижу смысла.

— Да нет, точно испугался, — Дон и не вздумал отступать, — я же вижу.

Лина, наконец, добралась до вершины. Ренар встретил её взглядом. Он явно был рассержен (а какой страшник не рассердился бы?), но почти спокоен. Ну как спокоен… Его лицо застыло бледной маской. Ренар медленно повернулся от Лины к Дону и твёрдо, глядя огороднику прямо в глаза, произнёс:

— Я был бы трусом, если бы стал прыгать из страха, что ты будешь надо мной смеяться.

Лине показалось, что она слышит стук, с которым её челюсть бьётся о камни. Ренар? Ей захотелось протереть глаза, чтобы убедиться, что перед ней именно он. Что должно было произойти, чтобы Ренар так ответил?