Солнце светило, листва шелестела, Светлый Лес жил своей жизнью, пушистые скакуны держали хороший темп, дело близилось к обеду. И как раз буквально за полчаса до него мы выехали к перекрёстку: нашу малую дорогу пересекала абсолютно идентичная, но идущая с северо-востока на юго-запад, а по углам возвышались четыре колонноподобных ясеня, чья зеленовато-серая кора несла на себе замысловатые узоры, явно выращенные волей светлоэльфийских магов. На удобной для всадника высоте проступали ясно читаемые слова: «О путник! Ты покидаешь пределы ветвей Древа Сбора и вступаешь под сень ветвей Древа Границ» – значилось на ближайших к нам. И, вполне логично, обратное по смыслу на дальних.

«Ну вот, если я правильно помню карту, – думал я, последним проезжая перекрёсток, – то треть пути уже позади. Хорошо б поднажать, время-то тикает!»

Меж тем пейзажи «под сенью ветвей Древа Сбора» ощутимо отличались от уже приевшихся нашей компании: почти исчезла очевидная искусственность повторяющегося порядка, поляны стали встречаться реже и располагались всё дальше от дороги, тянувшейся теперь абсолютно прямо под сводами действительно древнего широколиственного леса, богатого на кустарники подлеска, сплошь увешанные зреющими ягодами. Возрадовались смене окружения не только мы, но и наши кошки: тени над дорогой стали гуще и глубже – монументальные буки, дубы и вязы, высившиеся справа и слева, распростёрли свои роскошные кроны и закрыли глубоко-изумрудной листвой едва ушедшее из зенита светило, даруя блаженную прохладу.

Меньше двух десятков минут радостной скачки отделяло нас от обеденного привала, на который мы устроились на первом встреченном нам месте, обустроенном всё так же чуть в стороне от дороги, у корней высоченного дерева с родничком поблизости. Но были и отличия: каменный круг кострища был пошире, а рядом корни выпирали из земли неполным квадратом из трёх длинных подобий лавок шириной в добрый метр.

«О! Повышение комфорта! – думал я, снимая сумки с Мрры и рассёдлывая её, – Теперь понятно: раньше была зона влияния наверняка насквозь военизированного кла… э-э-э… Древа! Небось всё у них строго по вычурному Уставу светлоухих погранцов, каждый дуб на своём месте, а всяк спелый жёлудь учитывается и приходуется каким-нибудь каптенармусом Модестиэлем лично, после же к разбазариванию строго запрещается!»

Не преминув поделиться к друзьями последней мыслью и выслушав их ответный хохот, я и моя кошка отошли к ручейку, вившемуся от источника по правую руку от стоянки. Мрра напилась и лениво отошла в совсем густую тень, а я, умывшись, вновь задумался: «А чего это мы раньше не удосужились поинтересоваться подробностями нашего пути: административным делением там, особенностями локаций, что будут на пути, и прочим всяким? Едем такие, удивляемся, что нет никого и местности как под копирку! Конечно! Как иначе-то? Надо, что ли, карту ещё раз внимательнее глянуть, вдруг там чего умного написали, а не только красивое нарисовали».

Окрылённой новой идеей, я вернулся в лагерь из-за древесных стен корней, оберегавших воду, и увидел несколько странную картину: венценосные близнецы, жуя на ходу пеммикан, медленно ходили по пространству стоянки и очень пристально, внимательно рассматривали каждый метр под ногами и вокруг. Слегка опешив, я спросил:

– Что потеряли?

– Ничего… – несколько невнятно ответил определённо Костя.

– А что ищете? – всё ещё не понимал я.

– Что-нибудь! – с некоторым азартом ответила теперь Настя.

– Мало ли что! – добавил Костя, тщательно оглядывающий камни пустого кострища. – Местность для нас новая, весьма проходимая, вдруг чё?

Из-за грани доносится повторяющийся перестук и мастерское чрезвычайно спокойное и увещевательное: «Здесь “чё” не валятся, не лежит и даже не закопано белками на зиму».

– А-а-а! – понимая, протянул я. – Ну, с поисками вам, Даши-путешественницы, я помогать не буду. Лучше напомните мне: в котором тюке подробные карты?

Из-за грани вновь доносится негромкий перестук.

Простой вопрос мой породил немую сцену: друзья застыли, задумались, медленно выпрямились и уставились сначала друг на друга, а после трёх долгих секунд – на меня.

Несколько напряжённо сморгнув, я поднял правую бровь и спросил ещё раз:

– И-и-и? Кто отвечает, господа знатоки?

– Отвечает Таор, – тут же нашёлся Костя, а я буквально поперхнулся вздохом.

– Это ты ловко придумал, – совладав с крайней степенью удивления, почти перешедшего к своему нецензурному наименованию, смог сказать я. – Даже сразу и не поймёшь всего юмора… – помолчав, я продолжил: – Так понимаю, что подробные карты отменяются: из нас никто этим специально не озаботился, а от снабженцев много ждать не стоит – поход наш не то чтоб очень гласный, и заявка была самая общая. Что ж, за неимением…

– Ну ой! – синхронно развели руками Их Высочества и хором хихикнули.

– Охо-хо-хох… – показательно протяжно вздыхаю, сетуя: – Вам вот весело!

После молча достаю перекус себе и усаживаюсь на лавку-корень, оказавшуюся неожиданно чуть пружинящей – будто и не на дерево сел! Размеренно насыщаясь несомненно изумительным сухим пайком, чьи превосходный вкус и идеальный баланс мяса, ягод, жира и специй могли конкурировать лишь с его безупречной текстурой и выдающейся калорийностью, я вспоминал карту, обратившись к глубинам памяти Таора.