— Эльмо? — предложил Белег. — Саэрос? Берен?

— Услышал? — Орофер закрыл за адъютантом дверь и, все потирая запястье, вернулся за стол — теперь уже сел подальше, в свое кресло.

14.09.490 г.

01 час 37 минут

— Ты его правда заподозрил? — спросил Турин, когда спустя два часа они вышли из дворца и наконец-то сели в бронемобиль.

Пока ждали, Орофер сначала успокоился, потом снова обозлился, растерял свое самообладание и снова дал волю — и раздражению, и оскорбительному тону, и прямым и скрытым угрозам, и обещаниям всевозможных будущих кар. Потом снова взял себя в руки.

Разговор по делу возобновился, когда присоединились остальные. Оторванный от каких-то своих дел Саэрос обругал всех еще из приемной, а когда зашел — замер, с неописуемым выражением зажмурился и обошел длинный стол по широкой дуге, демонстративно втиснулся между Белегом и Орофером.

«Ты, верно, хочешь, чтоб меня вывернуло», — предположил он.

«Попей воды», — посоветовал Белег.

— Нет, это для наглядности. Для него слишком творческая была бы схема.

Дело, конечно, было не в творчестве и даже не в самой схеме — в том, что с самого раннего детства и поныне Орофер никогда бы и ни в чем не нарушил установленный порядок. Он мог за закрытыми дверьми спорить до исступления, засыпать Тингола докладными записками, попеременно то веселя того, то выводя из себя; делать доклады, жаловаться официально, строчить проекты, подсылать для отчетов верных свидетелей всевозможных нарушений и иными способами пытаться донести свое категорическое несогласие с тем или иным текущим положением дел. Но никогда и нигде он не позволял себе публичной критики, не обвинял короля и при всех своих возможностях не делал попыток выстроить собственный, хоть сколько-то организованный лагерь соратников.

— Значит, ваше мнение такое, — резюмировал Орофер, когда выслушали, обсудили и поспорили, — что гномов использовали втемную…

— Эти двоих — наверняка.

— Хорошо, с этим вроде согласны, — Орофер взглянул по сторонам. — Как и с необходимостью дальше разбирать их связи. Полиция с этим продолжит, а господин Барахирион использует свои знакомства…

— Использую, — коротко подтвердил Берен.

Немногословный и невозмутимый, он почти никак на происходящее не реагировал, даже смотрел куда-то в стол поверх сложенных рук — поверх сжатого кулака и лежащей рядом зарубцевавшейся культи (прикрыть ее протезом, или какой-нибудь накладкой, или просто приспущенным рукавом рубашки он никогда не считал необходимым); смотрел и молча слушал.

— Разведка приоритетом работает по линии голодрим и по линии бывших пленных. Кстати! господа! а вы-то сами в число последних не попадаете?

— По условиям нахождения согласно постановлению — нет.

— А жаль, — с искренним сожалением заметил Саэрос, — это довело бы градус абсурда до предельного.

— Полагаю, «абсурд» — слово не очень подходящее. Но допустим.

По какой-то необъяснимой причине Саэрос входил в небольшое число тех, к чьему мнению Орофер всегда внимательно прислушивался, спорил редко и — в случае с Саэросом особенно — не замечал ни тона, ни сомнительных выражений.

— …а пока вы предлагаете всем нам изнутри присмо… обратить внимание на сотрудников и посетителей дворца. Я верно уловил изгиб вашей мысли?

— Верно.

— И то, что мы всех поголовно опросили, вас не…

— Опрашивали, — вклинился Турин, — с упором на то, кто что видел. А кто где был?

— Это разные вещи?

— Это разные вещи, — за Турина подтвердил Берен и добавил: — Я возьму материалы и просмотрю их. Отмечу тех, с кем нужно переговорить повторно.

— Нет, я не спорю: у нас всегда хватало и идиотов, и бездарей, но чтобы отъявленные убийцы? Я думал, единственного выпихнули в отставку… Если что, Белег, я не про тебя!

Белег взглянул на Саэроса и тот, хмыкнув, показал открытые ладони: все-все.

— Ладно, без шуток: я понял. У нас потенциальный повод пособачиться еще и внутри себя — это, признаю, красиво. Попрошу только господина проверяющего пометить на полях: меня в городе не было, да и о многоумную голову нашего короля я бы только руку сломал.

— Быть может, — заговорил тут Эльмо — задумчиво, словно прислушиваясь к чему-то далекому; медленно, кончиками пальцев перебирал, ощупывал вышивку на широких рукавах своей мантии, — отталкиваться нужно от попытки понять цель или причину произошедшего?.. Белег, мне кажется, или ты хочешь спросить что-то еще?

Белег задумался.

— Да. Хочу. Берен, что за история с вашей поездкой?

— Нет никакой истории, — Берен чуть пожал плечами. — Тингол решил, нам надо совершить… Как это было сформулировано: «торжественный объезд земель королевства».

— Создатель, что, как в прошлый раз? — поразившись, предположил Саэрос.

— Нет. Не как в прошлый раз, господин мой. ТолГален, Земли Таур-им-Дуинат, Гавани Сириона, Нарготронд, Дориат. Может, еще что-то — никаких подробностей, только сама идея.

— А зачем? — уточнил Турин. — Символические показушки?

Берен снова пожал плечами, ничего отвечать уже не стал.

— Возможно, хотел, чтобы все увидели Диора, — предположил за него Эльмо.

— С тобой не обсуждал?

— Со мной… Разве что упоминал. Вскользь. Что надо познакомить мальчика со всеми и, может быть, оставить его в Менегроте.

Берен сначала опять никак не отреагировал, потом на вопросительные взгляды все же уточнил:

— Говорю: никаких подробностей, только идея и примерный маршрут. И то, что к нам должен был приехать Маблунг.