— Уговаривать вас, что ли?

— Вообще-то непонятно, — заметил Орофер, не дождавшись иного ответа, кроме нового пожатия плечами, — для этого лучше было бы ехать кому-то из посольских. Или уж Галадону, если дяде хотелось размаха…

— Или же он под предлогом хотел передать что-то особо личное — с Маблунгом…

— Например? — Орофер не понял, посмотрел на замолчавшего отца, потом на остальных, а остановил взгляд на Турине — тот, в свою очередь, вопросительно кивнул Белегу. — Господин Куталион?

— Не исключено.

— Не исключено — что? И потом: мы как будто задачи распределили, а вот чем займетесь вы? — Орофер подождал и, видя, что с ответом явно не спешат, продолжил: — Я ошибусь, предположив, что какой-нибудь безрассудной авантюрой, о которой не захотите рассказать?

Белег задумался, примеривая формулировку.

— Я бы назвал это иначе. Но можно выразиться и так.

— Прекрасно! А если завтра сообщат, что вы с господином Турамбаром тоже скоропостижно застрелились?..

— Тогда, — Белег помолчал, проигнорировал так и сверлящего взглядом Турина, посмотрел на закатившего глаза Саэроса, — тогда вводите военное положение. Готовьтесь. Пока не знаю к чему.

***02 часа 12 минуты

На этот раз на шум мотора выбегать никто не стал. Шевельнулись шторы на окнах, замелькали в просвете лица, взглядами проводили — и только.

Белег и Турин поднялись по лестнице, задержавшись у почтового ящика: почти бесполезный все дни их проживания в доме, сейчас он оказался доверху забит конвертами, карточками и просто записками — несколько даже выпали и белели в полумраке на плиточном полу. Содержимое выгребли, забрали с собой.

В квартире было свежо — от души надуло из форточки. Белег прикрыл ее, полил герань и походил вокруг стола — нечаянная корреспонденция рассыпалась на нем снежным ворохом. Он наугад открыл пару конвертов, заглянул в пару карточек: писали горожане, писали, что хотят обратиться, просили о срочной встрече, умоляли взяться за неслыханное, за страшное дело. Остальное наспех перебрал не вчитываясь: везде было то же самое; он собрался смахнуть все в ящик, но увидел там резиновое кольцо — эспандер. «Гарантия на 10 тысяч сжатий, или мы вернем Вам деньги!» гласил вкладыш, а доктор Курмин периодически напоминал, что ждет от Белега развалившийся от перегрузок снаряд. Но снаряд благополучно пережил уже и двенадцать тысяч и уверенно держал курс на тринадцатую — даже не треснул. Белег взял его в руку и принялся считать.

На ста пятидесяти отвлек шум на лестнице. Не шум даже — породив одно лишь движение воздуха, открылась в неурочное время дверь парадной, и кто-то там, в тишине, вошел. Белег убрал эспандер в карман, вынул из кобуры «Карсид» и подошел к двери: погасил свет, отодвинул заслонку глазка, прислушался.

Поднимались трое или четверо. Таились.

За спиной выключилась вода, Турин чем-то загремел в ванной, забормотал и зашлепал по кафелю босыми ногами.

Двое в темном — минимум один остался ниже на площадке — поднялись по пролету и остановились, рассматривая номера квартир. За спиной приоткрылась дверь, и Белег, не оборачиваясь, упреждающе вскинул руку. Снаружи донесся едва уловимый шепот и скорее не слухом, чутьем угадываемый тихий щелчок — взвели курок.

— Что там? — выдохнул над ухом Турин, и в ту же секунду раздался оглушительный барабанный стук, а громкий командный голос потребовал:

— Немедленно откройте!

Стук повторился.

— Откройте! Полиция!

В просвете глазка показалась вторая фигура, и Белег присмотрелся, убрал «Карсид» за спину, оттянул собачку замка.

На звук сразу обернулись, вскинули два револьвера.

— Спокойно, — Белег на ощупь щелкнул выключателем — лампочка в прихожей вспыхнула, выхватив из полумрака на лестнице двух полицейских — околоточного и розыскного лейтенанта. Вперед полез Турин — мокрый, в исподнем, с намотанным на кулак ремнем.

— Что такое, господа? Заблудились?

— Поступил вызов, — прищурился офицер, разглядел, узнал. — От домовладельца.

За дверью другой квартиры тем временем кто-то уже переминался, мигая слабым светом из глазка. Наконец залязгал замок.

Босой и взъерошенный Халардон стоял на пороге квартиры в одних брюках и накось застегнутой рубашке и мрачно смотрел на вооруженных полицейских.

— Предъявите документы. В квартире есть кто-то еще? — приказал офицер.

— А что случилось? — негромко спросил Халардон. Одной рукой он придерживал дверь, другой держался за косяк — перекрывал то ли вход в квартиру, то ли выход из нее.

— Он еще спрашивает! Он еще имеет наглость спрашивать! — донесся снизу, с лестницы, голос господина Гвириэля. — У нас среди бела дня короля убили, а он вопросы задает! Издевается! Хватайте его, господин офицер, даже не сомневайтесь! Говорю же, доподлинно уверен, что он шпион! Я сорока минутами ранее лично видел, как он в сопровождении неустановленного лица входил через ворота, предварительно отперев их! Хотя ключа ни у кого, кроме меня и дворника, быть не должно! А… Кстати… а господин Куталион, вы сами…