Призрак сплюнул на пол. Вернее, попытался, потому что слюны у нее не было — меня отчитывала бестелесная женщина… одетая в форму Уголовного департамента.

— Кто вы?

Закрыла дверь и бочком протиснулась мимо призрака — не желаю оповещать весь отдел о своем позоре.

Бестелесное существо презрительно фыркнуло:

— Сейчас даже этому в школе не учат? Или ты безграмотная?

Да что за место-то, одни хамы!

— Джульетта, можно просто Джудди. Ведьма. Приятно познакомиться, — представилась по всей форме, с максимальным уважением и протянула призраку руку.

Так положено, даже если он не может ее коснуться.

Ответит или нет?

— Орнелла. Бывший секретарь отдела убийств. Погибла во время задержания преступника. Прямо… — Она покрутилась и указала на пятачок возле одного из стеллажей. — Прямо здесь. Два ножевых, оба смертельные.

Что-то Уголовный департамент нравится мне все меньше и меньше с каждой минутой.

— Давно, — словно прочитав мои мысли, добавила Орнелла. — Тридцать лет назад. Меня захватил в заложницы Джон Уилкс. Его потом повесили.

— Ясно.

Теперь я точно знаю, что надо держаться подальше от любых незнакомцев, а то закончу свои дни в подобной кладовке.

— А ты?..

— Отбываю наказание за попытку усыпить преподавателя.

— Хреновая ты ведьма, раз попалась.

— Хреновая.

В некоторых случаях лучше не спорить.

— Что-то ищешь? — Орнелла сменила гнев на милость.

— Да. Эльвира велела папки перебрать, сдать в архив, а я понятия не имею…

— А, эта драная курица! — Орнелла оскалилась словно вампир. — Дура и пугало. Ты гораздо симпатичнее.

— Спасибо.

Пустячок, а настроение сразу взлетело вверх. Похоже, у меня нашелся помощник и собеседник. Опять бестелесный. Что со мной не так, раз ко мне тянет исключительно призраков? Но я не гордая, я любому обществу рада, особенно теперь.

Оказалось, папки в приемной таки придется перебрать. Срок там пять лет, а я думала — три, как с обычными документами.

Эх, тяжела жизнь, но прорвемся! Из чистого упрямства не паду смертью храбрых в неравном бою с бумагами.

Право, не знаю, как дожила до выходного — они в конторе Деймона все же имелись. Дожила только милостью последнего, правда, вынужденной. Астарот услышал мои неосторожные просьбы, и люди в столице начали умирать как комары от полынного раствора. Наследники вспомнили, что их престарелые дяди и тети зажились на этом свете. Жены резко захотели стать вдовами, а мужья — вдовцами. И каждому трупу требовался некромант, будто они при жизни не наговорились.

Порадоваться бы, что мне не приходилось таскаться вместе с Деймоном: несмотря на все угрозы, к местам преступления он меня близко не подпускал, но радоваться я могла исключительно лицом в подушку.

— Вставай! — Алекс битых полчаса пытался отыскать мое сознание в темной комнате. — Детка, он ждет, опоздаешь!

— Угу…

Губы без участия мозга пробормотали стандартную фразу.

— Детка, ты упускаешь свой шанс.

Настырный Алекс орал мне прямо в ухо. Или вовсе забрался туда, поближе к затуманенному непыльной работой с бумагами сознанию.

Служащим архива памятник надо поставить и брать на работу исключительно мужчин. Я успела совсем немного хлебнуть прелестей пыльных коробок и папок, в итоге у меня болела спина, ноги, руки — все, что могло вообще болеть.

— Повешенного позвать? — Алекс использовал запрещенный прием.

Подскочив, замахала руками:

— Не… Не надо!

Таинственного призрака я побаивалась. Если Деймон его не упокоил, то явно не по забывчивости. Сдается, он нечто вроде злобной собаки, которую некромант по желанию натравливал на гостей. Меня, например. Я видела его еще несколько раз, все — глухой ночью. Призрак на контакт не шел, хотя у ведьм с этим проблем нет. Проблема как раз в том, чтобы отвязаться от потусторонних репьев.

— Так, что тут у нас?

Отлетев на середину комнаты, Алекс скептически осмотрел меня и безжалостно прошелся по внешности. Его послушать, я мечта любого огра.

— Он тебя бросит! — предрек страшное будущее Алекс. — Нельзя так запускать себя, детка!

— Спать в косметике и папильотках?

Зевнув, направилась в уборную, а потом — умываться.

— Если потребуется, да. Мужчина в любой час дня и ночи должен видеть фею.

— А я не фея, я ведьма.

Показав Алексу язык, захлопнула дверцу лаза.