Айнан посмотрел на меня с упреком.

— Я хочу, чтобы все было правильно. По нашим традициям. Что в этом плохого?

И как, скажите на милость, с такой твердой позицией затащить этого скромника в постель, где, помимо меня голенькой, будет его не менее голый брат? Обнадеживало одно: твердой у Айнана была не только позиция.

— А целоваться будем? — пришлось оставить его штаны в покое. До поры до времени.

— А целоваться будем?

Айнан кивнул, но выглядел неуверенно, словно ожидал от меня подвоха. В этот раз, отвечая на мои ласки, он был напряжен и старался держать себя в узде. Однако все мы знаем, что аппетит приходит во время еды. Сначала ты нарушаешь один малюсенький запрет и говоришь, что не зайдешь дальше, но остановиться уже не можешь и все шире и шире раздвигаешь границы дозволенного.

— Безумие. Настоящее безумие, — жарко шептал Айнан между поцелуями и в восторге мял через платье мою грудь. — Мы же здесь как на ладони. Каждый может увидеть.

Удивительно, но, похоже, опасность заводила этого ушастого проказника, ибо в его голосе я слышала не столько тревогу, сколько сладостный трепет.

— Хочешь потрогать меня под юбкой?

Айнан задрожал. Нет — затрясся. И испуганно мотнул головой.

— А я могу тебя потрогать?

Он замотал головой еще испуганнее.

— Через ткань. Ну? Через ткань не считается. Можно?

Не дожидаясь ответа, я накрыла бугор в его паху, и принц дернулся, зашипев сквозь зубы.

— Не надо, Варя, — опираясь на локти, он наблюдал за движением моей руки.

Я осторожно гладила его между ног через ткань штанов, надавливая на твердую выпуклость, и та росла под моей ладонью, отзываясь пульсацией.

— Не надо.

Это было то самое «нет», которое звучало как «да». В любом случае Айнан не пытался меня оттолкнуть. Он лежал неподвижно и едва дышал, изредка вздрагивая и постанывая. Его тело постепенно расслаблялось, бедра против воли качались навстречу порочной ласке.

Крошечными шажками я уверенно двигалась к цели. Если ты успел поставить ногу на порог, не дав категорично захлопнуть дверь перед твоим носом, считай, что тебя уже впустили.

Отвлекая Айнана удовольствием, я незаметно потянула за веревочку на поясе его брюк.

— Что ты делаешь?

— Ш-ш-ш.

Сдавшись, принц опустил голову на землю и прикрыл веки. Его расстегнутая рубашка была вся в налипшем песке, волосы потемнели, полоска песчаной пыли украсила щеку. Осторожно я нырнула ладонью под ткань штанов и зарылась пальцами в мягкие волоски на лобке.

— Варя, что ты творишь? — застонал Айнан, зажмурившись. — Зачем ты так со мной?

В его голосе звучал упрек, но вместо того, чтобы отстраниться, принц шире раздвинул ноги.

Его член был горячим и влажным. В ловушке из ткани ему стало слишком тесно, а мне стало тесно в собственном платье, я задыхалась от желания, изнемогала от страсти, больше не могла терпеть и сдерживаться. Впервые мне хотелось близости так сильно, что отключались мозги.

И я решилась.

— Варя!

С осуждением и мольбой Айнан следил за тем, как я выпрастываю его истекающий член из брюк. На свободе его мужская плоть еще больше набухла и окрепла. В центре широкой округлой головки блестела капелька влаги.

Бедняга принц. Судя по его беспомощному взгляду, он понял, что я собираюсь сделать, но не нашел в себе сил мне помешать. Тело, жаждущее удовольствий, предало своего хозяина. В моих руках Айнан стал покорным и податливым, как воск.

Я задрала юбку и оседлала его бедра.

— Варя, — он кусал губы.

Привстав, я направила в себя его член.

Ох, черт!

Айнан закричал, сжав в ладонях горсти песка. У меня под закрытыми веками вспыхнули радужные искры. Хорошо было до безумия. Заполненная до предела, до сладкой тянущей боли, я чувствовала, как пульсирую вокруг Айнана, как плотно обхватываю его по всей длине.

Я приподнялась и снова села на бедра любовника, прижавшись раскрытыми складками к его промежности. Айнан взвыл. Его широкие ладони опустились на мою талию, и мы задвигались навстречу друг другу.

Безумие!

Мы точно спятили.

Заниматься любовью на берегу океана, на диком пляже, где каждый мог нас увидеть. Я все-таки дожала Айнана. Свой первый опыт он получил до свадьбы, на мокром песке, под звездами. Мы даже не разделись.

А ведь он не хотел. Просил меня остановиться.

Теперь же умолял не останавливаться.

Снова и снова он вскидывал бедра и одновременно насаживал меня на себя, крепко держа за талию. Судорога наслаждения пробежала по его лицу, и, сама на пике, я почувствовала, как в меня толчками выплескивается горячее семя.

* * *

Все закончилось. В шоке от своего безрассудного порыва, я стояла спиной к океану и оправляла на себе юбку. По бедрам текло. С ужасом я думала о том, что забыла про защиту. Привыкла к мысли, что беременность мне, дефективной, не грозит и вот… Бутылочка с зельем дожидалась меня на журнальном столике в гостиной, не откупоренная. Вернусь домой — сразу выпью всю. Надеюсь, еще не поздно.