На настоящий момент темпы роста 3D-печати не столь уж и велики; к 2018 г. общемировые объемы рынка 3D-печати составят примерно 3 млрд долларов США в год (https:// www.slashgear.com/3d-printing-market-to-hit-3-billion-by-2018-23239870). Соответственно, представляется маловероятным, чтобы будущий «новый» мир 3D-производства заменил собой систему промышленных производств за рубежом, длинные цепочки доставки товаров и контейнеровозы. Тем не менее 3D-печать обязательно изменит общую природу машин и технологий, и вероятность сочетания таких сценариев, как «Местные производства» и «Любительские ремесла», в сфере 3D-печати весьма велика. 3D-печать станет важной нишей, и вопрос будет заключаться в том, насколько этой нише удастся перерасти в совершенно иную систему.

8

Города в движении

Автоутопия?

К 2007 г., впервые в истории человечества, большую часть населения планеты стали составлять жители городов. Согласно прогнозам, к 2050 г. в городах будут проживать уже 2/3 жителей Земли news/population/world-urbanization-prospects-2014.html). Этот прогноз кажется вполне правдоподобной экстраполяцией, хотя и основывается на отсутствии катастрофических событий, таких как глобальные эпидемии, бедствия, вызванные изменениями климата, масштабная нехватка воды и продуктов питания, сильнейшая мировая рецессия и т. п.

Такие города отличает невероятно высокая степень взаимосвязей, сетей и потоков (UN-Habitat 2013). Это место, где наблюдается интенсивное, взаимопересекающееся, ресурсозависимое движение людей, информации и объектов. В основе этого движения лежит энергия: «В значительной мере существование города зависит от движения энергии, происходящего на разных уровнях: от воды и канализационных стоков до электричества и информации, от людей и животных до машин и растительных плодов» (Amin and Thrift 2002: 82). Города представляют собой места сосредоточения энергии.

Основным средством передвижения почти во всех современных городах служит автомобиль. Джеймс Баллард в связи с этим писал: «Если бы меня попросили сжать нынешний [XX] век в один мысленный образ, я бы выбрал одну привычную, повседневную картину: человек в машине, который едет по бетонному шоссе в неизвестном направлении» (цит. по: Platt 2000: 194). Социоматериальная система автомобильности определяет саму структуру городского пространства, что привело к созданию четко обозначенного «автотранспортного пространства», предназначенного для автомобилей и грузовиков из стали, работающих на производных нефти и монополизировавших улицы городов (Horvath 1974: 174–175).

Купив свою первую машину в 1927 г., Вирджиния Вулф так описала преобразующую силу новой системы, в основе которой лежал автомобиль: «Да, автомобиль принес радость в наши жизни, стал новой жизнью, свободной, независимой, легкой <…> Вскоре мы будем смотреть на эпоху, когда мы жили без автомобилей, так же, как сегодня мы смотрим на эпоху, когда человек жил в пещерах» (цит. по: Morrison 2008). Для Вулф и других людей система автомобильного транспорта была своеобразной утопией или, как определяют ее Питер Уоллен и Джо Керр, «автоутопией» (‘autopia’), которая в течение последних ста лет с триумфом распространилась по всему свету (Wollen and Kerr 2002).

Существуют и альтернативные взгляды на данную систему. Автор научно-фантастических произведений Артур Кларк писал, что современная цивилизация не проживет без автомобиля и десяти минут, но, хотя автомобиль и представляет собой невероятное изобретение, это не такое изобретение, которое разумное общество стало бы терпеть (Clarke 2000: 33). Кларк описывает умозаключения стороннего наблюдателя, пришедшего однажды утром в понедельник к выводу, что люди оказались в cущем аду, который все эти движущиеся машины и составляют. О чем-то подобном говорит и британский поэт Хиткоут Уильямс в поэме «Автогеддон». По его мнению, инопланетяне, наблюдающие за жизнью на Земле, решили бы, что высшая форма жизни на нашей планете – вовсе не люди, а автомобили, выступающие в роли носителей для своих эмоционально зависимых обитателей – потребителей углеродного топлива (Williams 1991; Schneider 2005 [1971]).

Автомобиль стал символом многих аспектов человеческой цивилизации. Развитие системы автомобильного транспорта пришлось на прошлое столетие, а одним из толчков к нему стал нефтяной фонтан, образовавшийся в 1901 г. в результате бурения скважины в местечке Спиндлтоп, Техас. Практически бесплатный энергоресурс, вырывавшийся из-под земли, заставил многих поверить, что на конце радуги действительно было (черное) золото, что следует только бурить в нужных местах, и тогда на поверхность будут подниматься огромные объемы почти бесплатных энергоресурсов. В романе «Нефть!» Эптон Синклер писал: «…на участке Проспект-Хилл забил фонтан! Грохот, гул, шум, как у Ниагарского водопада! Черный столб устремился вверх на высоту 200 или 250 футов – никто не мог сказать с точностью – и с громом обрушился на землю в виде черной густой, липкой, тягучей массы» (Sinclair 2008 [1926]: 25; Синклер 2008: 30; Urry 2013b).

В том, что четырехместные автомобили, приводимые в движение бензином и сделанные из стали, захватили мир, не было ничего естественного. В конце XIX столетия для приведения в движение новых «безлошадных экипажей» использовались три источника энергии: пар, электрические батареи и нефть. Именно последняя стала доминирующей силой, хотя и благодаря историческому совпадению «малых» причин (Dennis and Urry 2009; Urry 2013b). В Европе и США проводились публичные гонки новых «быстрых машин», однако завершить заезд удавалось только небольшому числу участников. Они работали на бензине, но наибольшее впечатление среди «безлошадных экипажей» в этот период произвел автомобиль на электрических батареях, сумевший установить новый рекорд скорости под Парижем в 1899 г. В то время более четверти производившихся в США автомобилей работали на электричестве. Изготавливались такие автомобили и на новых заводах Генри Форда (Miller 2000: 7).