— Дайрэ… Кейнарэ?

Белая бровь чуть дернулась. Мужчина озадаченно замер на миг, качнув головой, а потом, перехватив её поудобнее, сделал шаг назад, прочь уходя от бурлящей толпы, из которой снова слышались крики и визг.

За ним шел ещё один. Увидев золотой ежик обкорнанных волос и кисточки ушей она сначала не поверила, протерев глаза. Спутником алькона был его злейших враг — алайтри, сын Жизни. Такой же измученный, изгвазданный и еле держащийся на ногах — но не сдающийся. Он крепко держал Тайлу.

— Всех не спасешь и не заставишь сохранять человеческий облик. Невозможно стать для всех хорошим, — криво усмехнулся в ответ на взгляд мужчина.

— Что же вы тут забыли, птички, и как попались?

Тайла молчала, лишь судорожно сглатывая воздух и сжимая пальцы, кажется только теперь понимая, что её ждало в полной мере. Сама Яра чувствовала все, как сквозь пленку, не в силах поверить полностью в происходящее.

Удар, всхлип и визг там, в центре зала, будто подстегнул всех.

Они стояли в дальнем углу, скрытые от чужих взглядом огромной колонной. Чужие пальцы сдавили плечи, понуждая повернуть голову.

— Я услышу ответ? — шелестящий голос ввинтился в мозг, заставляя вздрогнуть

Её держат бережно, но так же верно она осознает, что эти объятия могут в один миг обернуться удавкой.

— А нас не услышат?

Быстрый обмен взглядами — до такого уровня доверия хоть с кем-то ей ещё расти и расти. А эти двое — словно одна душа в двух телах. Один понимает другого даже не с полуслова, не с полувзгляда — в один миг. Словно и думают они одинаково.

– Нет, — отвечает айтири, чуть дергая короткую прядку, — они имеют мало представления о наших возможностях.

— Но этого хватает, чтобы вас здесь удержать, — дерзкие слова сорвались прежде, чем она осознала, что и кому говорит.

— Хватает, — совершенно спокойно подтвердил алькон, разглядывая её холодными змеиными глазами, — потому что, несмотря на всю отвратительную низость подобного существования для нас здесь безопаснее, чем во внешнем мире.

— У вас все такие? — задумчиво спросил второй, равнодушно смотря на воющую толпу заключенных.

— Нет. Молодая совсем, дракон, возможно, ещё на крыло не встал. Растеряна, испугана, в отчаянье, — отозвался алькон.

Устало вздохнула, потирая виски и чувствуя, как противно подрагивают пальцы.

— Я пришла сюда ради вас, мортэ Кейнар. Мне приказали найти вас и вернуть.

— Приказали? — казалось, он все понимал, но предпочитал насмехаться.

— Наш Повелитель. Ему нужен Круг.

— Плохая шутка, круг не замкнут.

— У меня нет времен с вами препираться и вас убеждать…

— Кей, Риаррэ права, — неожиданно тихий голос Тайлы прервал не начавшуюся толком перепалку, — Повелитель очень много лет искал шанс вернуть тебя, но не выходило.

— Чем же этот цветочек такой особенный?

Её приподняли и немного повертели, вызывая раздраженное шипение.

— Она его… — медленная пауза, от которой странно щемит сердце, — таила. И ученица. Да к тому же последний потомок Лайгрэ Истиль.

— Этих трусов!

Она вывернулась змеей из чужих рук. Замерла, чуть дернув подбородком. Клонила голову, кривя губы.

— Мой род спасал своих детей. Свое наследие. Мой род дал им шанс выжить и спасти вас всех, а вы смогли только сесть в тюрьму и осложнить жизнь вашим близким.

Да, она не имела права судить. Но не смогла удержаться и не ударить в ответ.

Глаза в глаза — когда в чужих — опасная, дикая, безумная бездна. Пожалуй, ещё более опасная, чем в глазах Мастера. Этот алькон уже почти не делает разницы между чужими и своими. А свой для него пока только один.

Пальцы касаются чужой щеки — едва заметно. Прослеживают длинные рваные шрамы на лице. Её суть дрожит, желая исцелить и облегчить боль, но сейчас она не имеет права на это.

— Простите мои дерзкие слова. Мою неопытность, страх и гордыню. Я сделаю все для моего народа, как сделали это вы. Вы знаете, что я не лгу — мои слова легко проверить. Маскировка здесь едва держится. У нас мало времени. Если вы согласитесь — Тайла отдаст вам портал. Воспользоваться им или нет — лишь ваше решение.

Тай молча достает из-за пазухи тонкую невзрачную каплю на ремешке, которую тут же отбирает айтири.

— Что ж… мы подумаем над этим предложением, — по чужому лицу ничего невозможно понять.

Она старается не слышать, что происходит за границами их личной маленькой тишины, не смотреть — но забыть это все равно невозможно. Чужие смерти раздирают душу, укутывая её в пелену безумия. Как он ещё держится?!

Йаррэ вскидывает голову — и сталкивается с внимательным взглядом чернеющих глаз.