– Глинтвейн в июле?

– Август уже.

– Что?

– Пару часов как начался август, Ю.

– Все равно…

– Пей.

– Я думала, ты меня накормишь.

– Ты голодная? Что приготовить?

Снова хладнокровен до равнодушия. Снова бесит меня.

– Нет, не голодная… Но я и пить не хочу, Ян!

– Пей.

– Зачем?

– Чтобы согреться, восполнить силы и успокоиться.

– Я спокойна.

– Я заметил.

– Просто мокрые волосы рубашку на спине намочили… Поэтому дрожу.

Он принимает это вранье, не моргая.

– Грейся, – все, что говорит.

А я вдруг… Поддаюсь порыву.

– У тебя же с собой рабочий ноут? Можешь дать мне? Мне в свою учетную запись зайти нужно.

Без каких-либо слов приносит. Ставит на остров рядом со стаканом, о который я только руки решаюсь греть.

Дождавшись, когда откроет и включит, вбиваю свои данные. С дико тарабанящим сердцем открываю план оптимизации, над которым трудилась, пока он был в Германии.

– Вот моя работа, – поворачиваю экран к нему.

Но он все равно пододвигается настолько близко, насколько мне сейчас трудно выносить. С каменным лицом просматривает документ. Я лишь вначале смотрю на экран. В какой-то момент на автомате поднимаю стакан, делаю большой глоток глинтвейна и, наслаждаясь согревающим и будто бы исцеляющим эффектом, который он производит, поднимаю взгляд на Яна.

Да так и застываю… Позабыв обо всем.

Он долго изучает. Словно не верит своим глазам, судя по направлению скроллинга, одни и те же страницы несколько раз просматривает.

В один миг поджимает губы. Раздувая ноздри, тяжело переводит дыхание. Сглатывает и хрипло прочищает горло.

– Если это твой план, каким образом у меня на столе оказался другой?

Перехватив его взгляд, сразу же опускаю голову. Совершая новый глоток глинтвейна, чувствую, что хмелею. Это, конечно, не сердечные капли. Удивляться эффекту не стоит. Но я все равно теряюсь от ощущений. Слишком быстро меня рубает. Не должно быть так.

– Ты что-то добавил?..

– Так что с планом, Ю? Ты перепутала?

– Хах… – выбиваю нервно. – Я похожа на идиотку?

Зачем-то улыбаюсь. Совершенно неуместно.

Хочу снова отпить теплый напиток, но Ян, накрыв мою руку своей, не дает оторвать стакан от столешницы.

– Тогда каким образом, Ю?

Его взгляд насыщеннее пряностей в глинтвейне и в разы крепче самого вина. Он меня дожаривает. Я буквально чувствую, как плавятся кости, пока смотрит.

– Твоя новая Зая Лилия приревновала… – сообщаю, посмеиваясь. Горько. Терпко. Удушающе. – Ну или просто решила сделать мне пакость… Подменила, пока тебя не было в офисе.

– Есть доказательства?

– А кто еще мог зайти в твой кабинет? Какие еще доказательства тебе нужны? – злюсь я.

– Я проверю по камерам, – проговаривает Нечаев жестко. – Если это правда, она пожалеет.

И…

На этом все?

Он не признает, что был неправ! Не просит у меня извинения! Вообще ничего важного не говорит. Захлопывает крышку ноутбука и относит его в зону гостиной.

– Это все, что ты скажешь? – глядя ему в спину, звеню обидой.

– А что ты хочешь услышать?

– Ты прикалываешься?! – так расхожусь, что даже мрачный взгляд, которым Ян пытается меня усмирить, никакого эффекта не производит. – Ты из-за этого гребаного плана мне столько гадостей наговорил! Унизил меня! Раскатал как танк! Ноги вытер! Не думаешь, что должен хотя бы извиниться?!

– Это тебя успокоит?

– При чем здесь… – цежу и задыхаюсь. – При чем здесь спокойствие?! Ты меня… Ты меня ранил!

– Знаю.

– И?

– Я подумаю, как это исправить.

Меня, Боже мой, бесит… Бесит его самоконтроль!

Злость заставляет подскочить на ноги.

А потом…

Потом я не осознаю, что делаю, когда размахиваюсь и сбиваю с острова не только свой стакан, но и все, что там находится.

Нечаев надвигается пугающе быстро. Бросок, и он уже сжимает рукой мой подбородок. Неосознанно затихаю, когда, заставив запрокинуть голову, подтягивает к себе, словно я сию секунду ради него вырасти должна.

Гипнотизируя взглядом, лишает дыхания. Накрывает мой рот крестом… Почти… Не касается полноценно. Только греет. Нет… Обжигает.