— Конечно, мне было грустно, — уверенно произнес я. — Он был моим лучшим другом, Ной. Я не хотел, чтобы он умер. Это была ужасная случайность — вот и все.

— Но почему тогда ты попал в тюрьму?

— Потому что его смерть произошла в результате одной глупости, которую я совершил, — попытался объяснить я, не желая разглашать, что подрабатывал наркодилером. — И поскольку я совершил эту глупую ошибку, мне пришлось за нее расплачиваться, что я и сделал.

— Ох, — повторил Ной, кивнув с чуть большим одобрением, чем раньше. — Значит… ты действительно неплохой парень.

— Нет. Определенно неплохой парень.

Затем я поджал губы и поднял глаза к небу, покрытому пушистыми облаками.

— Ну, по крайней мере, я так не думаю. Но, думаю, если поспрашивать, можно найти кого-то, кто считает меня таковым. Я имею в виду, что в отношении меня у миссис Монтгомери присяжные еще не определились…

— Да прям, — рассмеялся Ной, закатив глаза в мою сторону. — Миссис Монтгомери тебя обожает. Она заходила в библиотеку на днях и сказала маме, что если бы она была моложе, то не смогла бы оторваться от тебя.

Я расхохотался, глядя на Ноя.

— Она этого не говорила.

— О, да, определенно говорила. А еще она сказала, что у тебя классная задница.

— Вот старая извращенка. — Я от души рассмеялся, все еще не зная, что делать с этой пожилой женщиной.

Мой смех утих, и мы уставились вдаль, наблюдая за блеснами в воде, подпрыгивающими на поверхности, но на которые ни черта не клюнуло. Это был тот самый риск, на который идут, отправляясь на рыбалку, — урок, который я усвоил много лет назад. Иногда в результате ты получал лишь приятный день на природе. В других случаях день был просто отвратительным, но ты приносил домой достаточно рыбы, чтобы прокормить семью в течение нескольких недель.

В последний раз, когда я был на рыбалке, мы наловили целый кулер окуней. Но все они были позорно забыты, пока мы планировали похороны и привыкали к тому, что дедушки нет рядом. В конце концов, бабушка велела мне выбросить старый кулер в мусорный контейнер возле школы. Просто чтобы избавить меня от дополнительной травмы, связанной с извлечением дохлой рыбы двухнедельной давности.

Поверьте, я это оценил.

— Чувак, я думаю, это будет провал, — пробормотал я, разочарованно качая головой. — Еще рано, но…

— Ты любишь мою маму?

Я закашлялся от неожиданного вопроса.

— Эм… ну…

— Потому что она говорит, что любит тебя, но я не слышу, чтобы ты говорил ей это в ответ.

В его голосе слышались покровительственные нотки. Так отец мог бы усомниться в намерениях мужчины по отношению к своей дочери. И это было именно то, что делал Ной — выяснял, какого черта мне нужно от его мамы. И кто мог его в этом винить? У его мамы был не самый лучший опыт общения с мужчинами. И Ной лишь хотел убедиться, что я не собираюсь быть просто очередным мудаком, использующим ее и уходящим, как только наиграюсь с ней, что было далеко от истины.

Я взглянул на него с извиняющимся и смущенным выражением лица.

— Могу я быть с тобой откровенным?

— Конечно.

— Я не сказал этого в ответ, потому что не уверен, что знаю, каково это — любить кого-то вообще, — признался я, чувствуя себя идиотом, даже когда бросал эти слова во вселенную. — Мне хочется быть уверенным, прежде чем делать подобные заявления, понимаешь, о чем я?

Ной задумчиво хмыкнул и кивнул головой, словно понял. И, насколько я знал, возможно, так оно и было.

— Я думаю, любовь — это когда кто-то занимает более важное место в твоем сердце, чем ты сам, — заметил Ной, говоря как парень, который на самом деле знает больше меня по этой теме.

— Ха, — согласился я, кивнув. — В этом есть смысл. Знаешь, ты довольно умный.

Ной бесстрастно пожал плечами, а затем спросил:

— Итак, как ты думаешь, ты любишь ее?

— Ну, я имею в виду, что готов на все ради нее… и тебя. Так что, думаю, это делает ее довольно важной.

— И ты все время думаешь о ней? Потому что, например, эта девчонка из моего класса — Бет… Я знаю, что люблю ее, потому что думаю о ней почти каждую минуту каждого чертова дня.

Я повернулся, прищурив глаза.

— Подожди. У тебя есть девушка?

Ной вздохнул, немного разочарованно, и покачал головой.

— Она не моя девушка.

— Но ты хочешь, чтобы она была?

— Может быть. Я не знаю, — устало застонал Ной. — Хватит менять тему. Ты все время думаешь о маме?

Я сглотнул.

— Каждую минуту каждого чертова дня.

— Ну, вот видишь.

Я выпятил челюсть, глядя на горизонт, когда меня охватило непреодолимое желание пойти в библиотеку и ворваться в двери, заявив, что я, похоже, впервые в жизни влюбился. И мне нужен был тринадцатилетний подросток, чтобы заставить меня это понять.