— Да, неважно, — согласился Редукс. — Потому что все эти предсказания и предназначения — полная чушь. Но сделанного не отменить, и хотели вы того или нет, но вы мой сир. Я прожил хреновую жизнь, топил себя в алкоголе и грехах, такой же стала и не-жизнь, которую я начал с худшего из преступлений. Но у меня было время для того, чтобы переосмыслить свои деяния. Теперь всё будет иначе.

Оро улыбнулся и положил голову на ладонь поставленной на локоть руки.

— Неужели дуэль с тремером перевернула твоё мировоззрение? — усмехнулся он. — Ледяные щупальца окончательной смерти, объявшие тебя в тот момент, остудили твой неуправляемый нрав? Прошу, ущипните меня, ибо я сплю и впервые за пять веков вижу сон. О нет, постой, я понял, — добавил Оро издевательским тоном и перевёл взгляд на Кумитэ, — ты наконец-таки познал, что значит нести ответственность, не так ли? Видеть себя со стороны оказалось дюже горько, верно я рассуждаю?

Редукс опустил взгляд. По его скулам ходили желваки, но он не проронил ни слова в ответ, а Оро цокнул языком и продолжил:

— Ладно, довольно травить мою душу сердобольными откровениями. Садитесь уже. Ещё я не выслушивал истории ваших страданий, мы и так потеряли много времени, околачиваясь здесь, пока Мидас сражается с нашими врагами. Вестимо, ему проще, чем агентам Хьюго — он знает подземный лабиринт, как свои пять пальцев, а вот вам, мои птенчики, придётся несладко. Я не имею ни малейшего понятия о том, где нынче раздобыть чертежи канализации и катакомб.

— В этом нет необходимости, — ответил Редукс, всё так же не поднимая глаз от пола, словно зрительный контакт с Оро мог добить его. — Отец таскал чертежи домой, и мы с Мидасом играли на них фигурками. В общем, я кое-что помню, хоть и смутно. Думаю, смогу сориентироваться.

— Мальчик мой, видеть схемы катакомб и оказаться там не одно и то же, — сказал Оро.

— Я бывал в них, — добавил Ренегат. — Давно, но вместе мы разберёмся.

— А я смотрела видеоролики диггеров в сети, — вклинилась Кумитэ и, поймав на себе снисходительные взгляды мужчин, добавила: — Что? Я тоже хочу быть полезной.

Оро некоторое время смотрел то на Редукса, то на Кумитэ своими непроницаемыми чёрными глазами, а затем обратился к Ренегату:

— Приглядывай за этими балбесами, ладно? — попросил он. Ренегат фыркнул и покачал головой.

— Да почему мы балбесы? — обиделась девушка.

— Хьюго постарался расставить своих людей у всех входов в канализацию и катакомбы, — продолжил Оро, игнорируя её, — Несомненно, охранять буквально каждый люк невозможно, но мы не можем знать, где наткнёмся на противника, а где нет. Однако мне ведомы пути, которые никоим образом охраняться не могут, потому как о них никто не знает. Один из таких проходов есть на старом кладбище. В часовне под каменной скамьёй, стоящей у восточной стены, вы найдёте лаз. Он приведёт вас прямиком в катакомбы. Идти следует только по правую руку, и тогда вы выйдете к заброшенной части канализации. Там был обвал, часть ветки отрезало от основной линии, однако затем завал расчистили, но пришедшие в негодность коммуникации не восстановили. Окажетесь там и дальше сами разумеете, куда следует идти.

— Вроде ничего сложного, — заключила Кумитэ, мысленно воспроизводя словесное описание, которое дал Оро.

— Тогда ступайте. И знайте, что за вами посылать уже некого.

— Это именно то, что мы хотели услышать, — сказал Редукс и покачал головой.

Сородичи поднялись с дивана и направились к выходу.

— Ах да, ещё кое-что, — вспомнил Оро. — Не берите автомобиль, отправляйтесь пешком. Пройдёте через сгоревшее крыло и выйдете ко второму входу на территорию, оттуда до кладбища рукой подать. Не нужно никому знать, что вы уходите.

— Они и так всё знают, — сказал Ренегат и покинул комнату, Кумитэ и Редукс последовали за ним.

***

В городе сородичи оказались около полуночи и взяли напрокат машину, чтобы добраться до кладбища, ведь то, что со слов Оро звучало как «рукой подать» в действительности таковым не являлось. Однако достигнуть кладбища им не удалось — довольно скоро Редукс заметил, что за ними следует неприметный седан, и попытался избавиться от хвоста. Преследователи же в свою очередь поняли, что их обнаружили, перестали скрываться и поравнялись со своей целью на очередном светофоре. Редукс посмотрел на лицо, которое показалось поверх опустившегося стекла пассажирского места, и осклабился.

— Вы кто такие? — спросил он. Кумитэ, сидевшая по правую руку, подалась вперёд и тоже глянула на подозрительных личностей.

— Поезжай за нами. Есть дело, — ответил бородатый мужик с обаятельной улыбкой, украшенной двумя длинными жёлтыми клыками.

— Я, пожалуй, воздержусь.

— Тогда кранты вашему Мидасу, — сказал незнакомец и поднял стекло. Редукс сжал руль крепче и бросил на стоявшую рядом машину испепеляющий взор.

— Кто это? — поинтересовалась Кумитэ.

— Анархи, — ответил Ренегат. — Но важно не кто они, а на чьей они стороне. Поезжай за ними. Если это ловушка, они пожалеют, что отняли у нас время.

— Ещё как пожалеют, — согласился Редукс.

Загорелся зелёный сигнал светофора, седан тронулся первым и скрылся за поворотом, Редукс направил машину за ним. Спустя некоторое время они оказались в Даунтауне, на парковке напротив жилых домов. Анархи оставили машину и направились вглубь дворов. Они то и дело оглядывались на троицу и ухмылялись. Наконец они привели их к двухэтажному дому, окна и двери которого были заколочены досками. Сородичей пропустили вперёд в подвальное помещение, где располагалась пивнушка.