Шрифт:
– Да, - целовал он её глаза, а потом щёки.
– Схожу с ума... Никому не отдам,... не позволю,... не смогу...
Их губы страстно слились в поцелуе, а руки не позволяли остановиться притягивать тела друг к другу. В считанные мгновения оба снова ощутили жар обнажённых тел,... чувство наивысшего счастья,... которое вдруг сбылось...
* - «Богомолка», Д. В. Давыдов,1810-е годы.
Глава 17
Несмело, неуверенно взглянула Софья в глаза Данилы, когда проснулась на его груди. Он смотрел в ответ, но та нежность и тёплая улыбка, которые появились на его лице, - заставили сердце вновь бешено биться. Душа трепетала и будто пела...
– Любимая, - прошептал Данило, а Софья вдруг села, прикрываясь покрывалом.
– Что же ты?
– сел он рядом, повернув её к себе и вновь расцеловывая бережными губами лицо.
– Да, да,... любимая, самая ненаглядная, единственная моя...
– Не может быть, - шепнула наслаждающаяся сей лаской Софья, а сама уже начинала верить, что происходящее - не обман.
Только позывной звук трубачей снаружи заставил обоих вздрогнуть. Провозглашены были имена, кого звали отправиться на задание, и Софья с Данилой с сожалением смотрели в глаза друг друга...
– Меня зовут, - улыбнулся он, вновь одарив губы любимой поцелуем.
– А как вернусь, заберу тебя навсегда ото всех.
– Не верится, - прослезилась Софья, но Данило улыбался с иной верой, тем самым передавая ту веру и ей.
Кутаясь в покрывало, Софья смущённо наблюдала за ним, как он быстро оделся и схватил лежащее в стороне оружие.
– Я вернусь, - снова припал он радостно к её губам и исчез из шалаша.
Софья же тоже поспешила одеться. Скорее, скорее, надеясь ещё проводить его на задание, она облачилась в платье, пригладила руками волосы и выскочила из шалаша. Даже не обратила внимания на то, что к ней подошла мамка Дина.
Софья остановилась у широкого дуба в стороне. Не смела она сделать шага, чтобы отвлечь милого Данилу, уже положившего на своего коня вальтрап* и закрепляющего седло. Её же мамка Дина пока не стала тревожить. Села на пенёк и принялась зашивать одну из лежащих рядом одежд. Она наблюдала, как к Даниле подошёл Серж, как кивнул в сторону Софьи... Данила сразу оглянулся. Закончил пристёгивать ремень седла и подбежал к возлюбленной, сразу прижав за талию к себе:
– Родная, - стал целовать он её шейку и губы пылко, а простонавшая от страха потерять сей рай Софья прошептала:
– Мне страшно...
– Не бойся ничего... Я человек чести, и никогда не предам тебя, - прикоснувшись с нею лбами, прошептал Данило.
– Люблю.
– Люблю, - ласково молвила и она, а губы их снова отыскали друг друга.
– Господа офицеры! В путь!
– послышался клик генерала, севшего верхом и крутившегося на безудержном коне.
– Французы на подъезде к деревне! Поможем им не заполучить ничего!
Вокруг генерала тут же названные офицеры собрались верхом и вскоре мчались прочь из лагеря. Обратив на них внимание, нехотя отпускали Данило и Софья друг друга из объятий, словно расставались навсегда.
Опомнилась вовремя Софья и сняла с шеи ладанку с изображением Христа, надев её милому. Данило прикоснулся ладонью к подарку и взглянул в прослезившиеся глаза возлюбленной:
– Я вернусь, - улыбнулся он и поспешил в путь...
Верхом мчался он прочь, догнав скоро уехавших товарищей. Ещё долго стояла Софья у дуба, глядя ему вслед. И не замечала она ни как мамка Дина с недовольством поглядывала, ни как из своего шалаша вышла Люси, а следом за нею Пётр, внимание которых тут же привлекло то, каким поцелуем одарил её Данило и как чувственно расстались...
– И всё равно ты на неё смотришь? Это после меня-то?
– улыбнулась Люси, погладив Петра по щеке.
– Ты хороша, милашка, - улыбнулся он, не сводя глаз с Софьи.
– Но понимаешь,... это теперь дело... чести. Дуэли быть.
Он достал из кармана белую перчатку, которую Данило накануне кинул ему под ноги, и усмехнулся:
– Дуэль.
– Хм, как глупо, - равнодушно хмыкнула Люси и ушла к мамке Дине, сразу нашёптывая о чём-то.
– Тебе всё равно?!
– удивилась, выдержав паузу после своего рассказа, Люси.
Она с удивлением смотрела на продолжающую шить мамку Дину, и та, пожав плечом, молвила:
– Ах, гусарам лишь бы пострелять. Соблазнители самые известные да дуэлянты не меньше... Подумаешь. Мало ли. Вы чего-то не тем заняты.
– Почему не тем? Пётр хорошо заплатил, - улыбнулась Люси.
– Жалко такого будет потерять, коль Данило убьёт его.
– Все были свидетелями, как Данило перчатку ему бросил, - улыбалась мамка Дина.
– И почему? А всё из-за вас, мои красавицы, - ткнула она её пальцем в подбородок.
– Это же чудесно!... А дуэль... Про дуэль генерал прознал сразу и предупредил Петра, чтоб пока идут военные действия никаких дуэлей не смели устраивать. Так что всё будет тихо. Дождутся окончания войны, а там уже... Мы не узнаем ни о чём.