Марина, окинув его хозяйским взглядом, вдруг подумала, что они не занимались сексом уже очень давно. Она страшно уставала на работе и приезжала поздно, он дома тоже не отдыхал, занимался детьми и даже кое-что готовил поесть на ужин. Но раньше он настаивал, обнимая, напоминал, что о себе и о нём тоже забывать не стоит, а когда это было в последний раз?

Эти мысли окончательно выбили её из колеи, но не развязали язык. Она пообещала себе во что бы то ни стало пока молчать.

– Пока Илья спит, я схожу в гараж, - рассеянно сказал Влад и уже развернулся, чтобы выйти в прихожую, как голос жены заставил его остановиться.

– А мы с тобой давно не принимали вместе ванну, а?

Те самые грудные нотки в голосе, которые когда-то так возбуждали его, теперь почему-то показались фальшивыми, как у проститутки, которой надоело стоять на промозглом ветру на дороге.

– Точно, - кивнул он и встретился с ней взглядом, обернувшись.

В глубине её абсолютно тёмных глаз блестел вызов и твёрдость. Совсем не призыв и не желание.

Влад наклонил голову, попытавшись понять, что происходит.

– Пошли? – спросила она и, подойдя, обвила его шею руками.

– Как же твои раны? Будет жутко больно, - поднял брови он.

С её лицом случилось что-то ужасное, как будто её ударили. Она рассеянно моргнула и зажмурилась.

– Да…, - протянула Марина. – Ну неважно, пошли в кровать.

– Ого, - чуть улыбнулся Влад. – Ладно, только чур не плакать потом.

– Садист, - сквозь зубы прорычала она и резко оттолкнула его.

– Перестань, я просто предупредил, - весело рассмеялся он, глядя, как Марина наливает себе кофе. Она явно обиделась, но у него совсем не было желания умолять простить его.

***

Что-то изменилось. Сначала ей показалось, что чернота и боль пустоты вернулись те самые, которые и были. Но что-то изменилось.

Сидя на полу прихожей в куртке и глядя на рассыпанные продукты по полу, мир сузился сначала до крохотной точки, а потом как будто кто-то впрыснул краски вокруг вместе со звуками.

Она, резко вздохнув, очнувшись, увидела кричащего крохотного котёнка, он лез к ней на колени и плакал от голода. Просидев несколько дней в кладовке и чуть не погибнув, он теперь навёрстывал упущенное. Морти продолжала лаять, глядя прямо в глаза хозяйке.

Катя сделала резкий жест ладонью, и собака тут же умолкла, а женщина поднялась на ноги. Шатаясь, одной рукой она кое-как расстегнула куртку, сбросив её на пол, а другой продолжала прижимать к себе маленький дрожащий меховой шарик.

То, что сейчас произошло здесь в присутствии жены Влада, отодвинулось на второй план.

А в голове постоянно крутилась мысль: «Я не хочу. Я не хочу. Я не хочу». Но дальше почему-то продолжения не было, будто оно не могло никак появиться от темноты, застилавшей глаза.

Катя механически пришла на кухню, положила еду котику Мартину, как она его назвала в честь Морти, которая по документам была Мортиника; выпрямилась и взглянула за голое, без занавесок, окно, поняла, что её усталый мозг пытался ей сказать.

«Я не хочу ему зла. Я не хочу для его детей развала семьи, не хочу несчастливого брака, не хочу душевных мучений, ссор с женой, выяснений отношений и холодности».

Вот что она не хотела для человека, который помог ей не погибнуть. И которого она полюбила неосторожным сердцем.

Морти тоже с аппетитом позавтракала, а Катя, наблюдая за своими питомцами, спокойно собрала с пола продукты из магазина и положила их в холодильник.

– Я обещаю, этого не будет, - сказала она тихо и испугалась своего голоса. Сиплого и сухого, как у старухи.

До самого вечера она сидела у себя на диване, наблюдая, как догорает день за окном. У неё на коленях тихо сопел сытый Мартин, рядом у ног на ковре расположилась Морти, и спать ей совсем не хотелось. Но внутри варился адский котёл.

О том, что она сегодня так ничего и не съела, Катя даже не вспомнила.

Влад пришёл после обеда и шутливо спросил, как же банкет по случаю новоселья, но Катя слабо улыбнулась и не ответила.

Она продолжала стоять в прихожей, смотреть на него странным недвижимым взглядом, и ему показалось, что время вернулось вспять. Катя не контролировала реальность вокруг, как и при первой их встрече. Или соприкасалась с ней по касательной.

– Ты сегодня гуляла? – спросил он, пытаясь понять, что произошло, почему женщина снова впала в необъяснимую заторможенность.