Шрифт:
Вообще-то я не была уверена, что это был доброжелатель, скорее, наоборот, кто-то решил добавить нам проблем. И я даже знаю, кто!
Серилла, будь она неладна.
Ну и наплевать! Звезда – так звезда.
И пусть дедуля Сильвестр только попробует мне ее не отдать!
Миша бежала бегом и обернулась быстро, а вот Бертоло пришлось ждать.
Но вот все ингредиенты лежали передо мной. Малюсенькая мини-корзиночка трюфелей обошлась нам в круглую сумму, но если уж я решила выпендриться, то меня не остановить.
– Манон, ты точно-преточно уверена? – поинтересовался друг, с подозрением принюхиваясь к малоприятным коричневым клубенькам, распространяющим характерный землистый запах.
– Абсолютно уверена, – хладнокровно сказала я. – Кое-где такую пиццу подают, как самое изысканное блюдо.
Я имела ввиду изысканные ресторана своего мира, но уточнять это, конечно, не стала.
Для выпекания я использовала не обычную, а дровяную печь, которую мы установили недавно и еще не опробовали.
Вскоре по кухне пошел поразительный аромат, очень быстро достигший и зала.
Когда пицца была готова, я лично подала ее дедуле Сильвестру на трех разделочных досках из ореха.
Состав начинки не блистал разнообразием, но был совершенно особенным: тончайше нарезанные ломтики прошутто, козий сыр и, конечно, вожделенные трюфеля. Чтобы лучше раскрыть вкус этих ингредиентов, в качестве приправы я использовала цветочные почки майорана.
Специальным круглым ножиком для пиццы, который для нас по моему проекту сделали в кузнице, я у всех на глазах отрезала для дедули треугольный ломоть.
Тот со скептическим видом откусил кусочек и принялся задумчиво жевать…
Тишина воцарилась мертвая.
Вся пиццерия замерла в ожидании.
ГЛАВА 56
Нет, вопреки всем ожиданиям, скептический вид его не покинул!
Будь я хоть немножечко наивнее, то ожидала, что, как в доброй сказке, все изменится, он признает мою пиццу и меня заодно.
Но нет, надеяться на это было просто глупо.
Ненависть и презрение застили Сильвестру глаза, и он как пошел меня костерить:
– Внешний вид – отвратный! При запеканки трюфели потеряли свой естественный оттенок и выглядят, как экскременты коз! Корочка поджарена не по всей своей поверхности и выглядит бледной. Сыр сухой и не плавный, и совершенно лишен своего вкуса. Начинка скучная и однообразная, отсутствует яркость, оригинальность. Прошутто сомнительно припахивает, как будто не первой свежести. Недосолено, недостаточно ароматно, не томно. Тесто сухое, безвкусное и рыхлое, как кукурузная мука. Эта так называемая пицца создана без должного внимания к ингредиентам и является полным пренебрежением к кулинарному искусству. Абсолютно, абсолютно плебейский перекус для низших слоев населения!
Дедулю несло и дальше, он ругал мою пиццу с видимым удовольствием. Прямо-таки наслаждался.
Мои кузины Мирелла и Ардин, а так же кузен Тимоти с важным видом поддакивали дедуле.
Тимоти даже вроде как рискнул взять треугольник пиццы, но принюхался к нему, брезгливо сморщил нос и бросил обратно на доску.
Мирелла и Ардин на такие жертвы не пошли, только кивали, как китайские болванчики.
Все вокруг охали, ахали и громко обсуждали отвратность пиццы и ужасный интерьер пиццерии, а дедулин личный секретарь с упоением строчил в своем блокнотике, стараясь зафиксировать всю его разгромную речь.
Так что не видать нам этой звезды Пашлена, как своих ушей.
Только деньги зря на трюфеля потратили…
Больше всех это расстроило почему-то Бертоло:
– Между прочим, нашу пиццу заказывают в самой императорской семье! – горячась, закричал мой компаньон. – А вы со своим этим Пашленом ничего не понимаете!
– Наша организация является независимой от мнения других, будь то даже сам император, молодой человек, – ответил дедуля Сильвестр с таким видом, будто обращался к таракану. – К тому же, Его Величество, как мне известно, как раз-таки от вашей кухни не в восторге. Он поддакивает императрице, потому как хочет угодить Ее Величеству. Однако все мы знаем цену этой так называемой пицце. Пицца! Что это за название вообще? В жизни не встречал столь неблагозвучного слова! Пока я – президент Пашленовской комиссии, не видать вам нашей звезды, как своих ушей.
Он швырнул испачканную салфетку прямо на столик, гордо поднялся и прошествовал к выходу. А за ним последовала вся его шикарная и разряженная свита, подпевая о том, что «наконец-то это кончилось» и что «терпеть эту вульгарную таверну дольше пяти минут невозможно».
– Не больно-то и хотелось! – с возмущением прокричал им Бертоло вслед.
Уж слишком он горячился.
Подозрительно.
Кажется, патент от самого императора ударил ему в голову.
– Ведь ты подал заявку на Пашлена, да? – тихо спросила я.